Перо коннекта
Шрифт:
— Слушай, Артём, а ты меня не разыгрываешь? Может, вы сами это подстроили? Какой-нибудь бета-тест хитровыдуманный?
— Марина, — сказал Снегирь, — ты можешь думать, что хочешь. Считай это бета-тестом, мне пофиг. Но если сейчас ты сделаешь так, как я попрошу, то каждый из нас может получить некоторые плюшки. Шанс есть, по крайней мере. Именно поэтому я тебя не отправил сразу домой.
— Ладно, на секунду допустим, что я тебе поверила. Но вряд ли моя магия тут поможет. Никаких скрытых
Он усмехнулся:
— Тут нестандартная ситуация. Значит, и мы будем колдовать нестандартно.
Глава 10
Оставив лошадь на берегу, они ступили на иссохшее дно. Выбрали самое глубокое место. Если бы в речке была вода, то Снегирь погрузился бы, пожалуй, по шею, а Марину накрыло бы с головой.
— Ну и жуть, — поёжилась Марина. — На берегу такого не было. Чувствуешь?
— Да. Тревога, угроза. Но на меня, я думаю, всё-таки меньше давит. У меня, грубо говоря, мозги иначе работают. Я не так сильно втягиваюсь в игру. Профессиональная деформация.
— Везёт дуракам. А меня пробрало конкретно. Была бы я здесь одна, уже сбежала бы, наверное, с визгом.
— Можем вернуться.
— Нет, я себе не прощу потом. Такое приключение нельзя упускать… Но давай всё сделаем побыстрее. Что ты там придумал такого?
Он достал нож, сделал неглубокий надрез у себя на левой ладони — как накануне, когда связывался с Ушкуйником через черкало. Марина удивлённо выгнула бровь:
— Это что за дарк-фэнтези? Ритуалы с кровью запрещены вообще-то.
— Вот именно. Но Ушкуйник этот запрет обходит, у него есть специальные артефакты. А если так…
Несколько красных капель упали на бумагу — туда, где должно было быть обозначено русло. Чуть левее жёлто-коричневого пятна, которое изображало скальный массив.
— Ну, — сказала Марина, — и что теперь?
— Теперь — ещё раз попробуй включить свои шпионские навыки. Сосредоточься, смотри на карту.
Она послушалась, уставилась на рисунок. Задержала дыхание, замерла на несколько мгновений:
— Не получается… Ну, я же предупреждала, у меня это вообще редко…
— Не отвлекайся, — сказал Снегирь, стоявший у неё за плечом. — И не ной. Ты сама со мной напросилась — значит, давай, вноси вклад.
Марина обернулась к нему — собиралась, судя по мимике, выдать что-то малоцензурное. Но сдержалась и снова перевела взгляд на карту. Нахмурилась, сжала губы. Даже зубами, кажется, скрипнула. Снегирь, глядевший на неё сзади-сбоку, почти физически ощутил исходившее от неё напряжение.
Да, теперь она старалась вовсю.
Секунды таяли, испарялись в знойном безмолвии.
Заметив,
— Ладно, заканчивай.
Но тут её кровь капнула на рисунок — и смешалась с той, что принадлежала ему.
Речное дно под ногами вздрогнуло.
Снегирю почудился звук лопнувшей струны.
У Марины закатилась глаза, подкосились ноги.
Он подхватил её — и рефлекторно даже успел поймать карту, которую она уронила. Быстро глянул по сторонам.
Солнце уже садилось, хотя ещё минуту назад висело вроде бы высоко — время как будто сдвинулось, скакнуло вперёд, к закату. И солнечный диск тоже изменился. Сейчас он казался не золотым, а ржаво-железным, чужим, тяжёлым. Это было похоже на заклёпку над горизонтом — там, куда уходило русло.
И само оно, русло, тоже стало другим.
Трещины уже не зияли — теперь их заполняла тёмная жидкость. Цвет её трудно было определить в закатных лучах — не то нефть, не то… Снегирь вздрогнул, когда ему пришло в голову сравнение с кровью.
Нефть-кровь сочилась из ран в земле.
Он взвалил на плечо Марину и побежал к берегу.
Выскочить успел в последний момент. Когда обернулся, на дне уже не осталось сухого места. И уровень воды (точнее, жуткой подземной жидкости) поднимался.
— Артём… — Марина пошевелилась.
— Сейчас увезу тебя, потерпи.
— Не надо… Пусти, не бойся, не упаду…
Снегирь аккуратно поставил её на землю. Она действительно не упала, лишь вцепилась в его плечо. Пробормотала, глядя на русло:
— Чернильная река… Быть не может…
— Чернильная?
Сначала он удивился, но потом подумал — а ведь и правда, её сравнение здесь подходит больше всего. Кровь ему померещилась с перепугу, да и нефть по цвету всё-таки отличается… Хотя нефть из-под земли — это было бы, по крайней мере, логично… Чернила же — вообще бред…
Впрочем, жидкость в реке, прибывая, становилась прозрачнее. Странный цвет уже не казался столь концентрированным. Через пару минут, когда ржавое солнце окончательно закатилось, вполне можно было решить, что между берегами — просто вода, пусть и довольно тёмная.
Тут он вспомнил про карту, которую так и сжимал в руке.
Да, река проявилась и на бумаге. От скального пятна влево, чуть загибаясь вниз, теперь уходила толстая чернильная линия.
— Как думаешь, — спросила Марина, — она уже на всех картах?
— Давай проверим.
Он через интерфейс попытался вызвать «аэрофотоснимок», но вместо этого получил лишь приступ головной боли. Даже в глазах на миг потемнело. Помехи шли колоссальные. Снегирь потёр висок, сплюнул и предупредил Марину: