Перпендикулярность
Шрифт:
Роман Сергеевич еще в первую встречу дал ему визитку. Посомневавшись пару минут, ночь же, третий час, Леша трясущимися руками набрал номер. Приготовившись выслушать возмущенную тираду о вежливости или, что еще хуже, просто гудки. Но тот ответил почти сразу, и в голосе не было ни капли раздражения:
— Леша? Что-то случилось?
— Роман Сергеевич, простите за поздний…
— Брось, говори, ты же не просто так звонишь?
— Я понял кое-что!
Выложив свою догадку, Алексей еще не перевел дух, а Роман уже говорил с кем-то, кто видимо не спал, как и он. Он говорил не в телефон, но парень расслышал распоряжения
— А ты молодец. У нас были схожие догадки, но не было уверенности. Ты эту проблему под немного другим углом рассмотрел, и твоя версия больше похожа на правду. Так, теперь постарайся уснуть, я понимаю, что ты перевозбужден. Но тебе нужно быстреевосстановиться, а нехватка сна этому не способствует.
Согласившись, что на ноги ему и правда нужно встать побыстрее, Леша вызвал Сергея и попросил снотворное. Оставшуюся ночь и все утро спал, как сурок, проснувшись ближе к обеду. Зато голова была непривычно ясной для этой недели.
Когда пришла Ольга и разрешила встать, строго постановив, что у него полчаса, Алексей сначала пробовал выторговать час. Но как только встал, понял, чем вызвана эта строгость. В голове помутилось, все пространство заполнили черные точки, а тело на пару секунд перестало слушаться. Пришлось опереться на быстро подставленную руку Ольги, оказавшуюся неожиданно сильной.
Потом были прогулки по палате, во время которых в глазах развиднелось, над телом вернулся контроль, и появилась уверенность в том, что он не шлепнется через пару метров ходьбы. В палату к Дусе отправился под конвоем Ольги, Сергея и пары человек в одноразовых халатах поверх гражданской одежды. Снова охрана?
Сначала его насмешила новость о том, что ей выделили целую палату. Но когда вошел внутрь и увидел лекошку на человеческой постели, такую маленькую и беспомощную, на глаза навернулись слезы, и он чуть не разрыдался. Прошептав ее имя, Леша подошел ближе, присел на стул у кровати, поставил локти на одеяло, и всмотрелся.
Дуся по-прежнему была без сознания. На голове и подмышкой, на выбритых участках кожи, такие же липучки с датчиками, как у него. Вокруг оборудование, столик с лекарствами и питательными инъекциями. К одной из лап подключена капельница. На терминалы выводится сердечная и мозговая активность. Все серьезно. Он осторожно провел рукой по Дусиной спине. Почесал за ухом. Теплая, дышит. Но никакой реакции.
Посидев с лекошкой минут пятнадцать, пошел к себе, и ходил еще пятнадцать минут, пока Ольга не остановила. Неохотно вернулся в кровать.
— Я мог бы еще походить. Отлично себя чувствую.
— Твой мозг так не думает, я все время наблюдала за его состоянием, — Ольга показала тонкий монитор в ладони, на который Леша не обратил внимания раньше.
— И что думает мой мозг?
— Что ходьба для тебя — это некий новый опыт. Твои нейроны снова прокладывают новые пути.
— И что же в этом нового? Почему он так считает? А говорить — это не новый опыт?
— Говорить — не новый, судя по данным, которые мы наблюдаем.
— Интересно.
— Да уж.
— А сейчас? — Алексей начал активно размышлять о том, как расположена его палата относительно сторон света, как размещены все предметы в ней относительно уровня
— Опа! Что ты сейчас делаешь? — Ольга даже подскочила на месте, ошарашенно всматриваясь в монитор.
— Ориентируюсь в пространстве.
— Леша, ты гений! Как ты догадался?
— Сам не знаю, наитие какое-то, — смущенно пробормотал он, лихорадочно соображая, а как он действительно до этого додумался?
— Я пошла, мне нужно с Романом Сергеевичем это обсудить. Отдыхай пока.
— Блин, опять «отдыхай»!
— Хочешь, чтобы мы отпустили тебя скорее? Отдыхай.
Он закатил глаза к потолку, и упал на подушку, раскинув руки. Как он догадался? Почему его мозг заново учится передвигать тело и ориентироваться в пространстве? Почему он смог зайти туда, куда не могут другие? Пока он был рядом с аномалией, и даже внутри ее «силового поля», его мозг подвергся изменениям. Его нейроны получили новые вводные. И теперь строят новые пути, возвращаясь к исходным данным? К тем, которые получили при рождении и взрослении?
Но тогда это должны быть старые пути. Хотя, его ведь не обследовали до происшествия. Для врачей все выглядит так, словно нейроны строят новые пути. Хотя они их строили внутри поля действия аномалии. А вот теперь, возвращаются к прежним путям. А поскольку эти старые пути давно ими выстроены, то возврат к ним происходит довольно легко. Иначе он был бы беспомощным, как младенец.
— Ладно, и что это нам дает? — прошептал Леша в потолок.
Может, новые пути, которые успели выстроить его нейроны, пока он находился в зоне супер-аномалии, это его личный ключ к проникновению внутрь? А Ксюша? Почему ее нейроны так себя не ведут, она же попала туда раньше? Дело в ее возрасте? Или каких-то особенностях организма? Или она вошла туда слишком рано, когда еще не подействовало то, что перестроило пути его нейронов?
Леша вздрогнул, вспомнив кое-что. Момент, когда он впервые вбежал в здание. Было не до того, чтобы обращать внимание на ощущения. А теперь пазл сложился: он вспомнил, что ощутил и услышал, забегая внутрь. Такие же воздушную волну и хлопок, которые чуть не столкнули их с Ксюшей с каркаса. Он вбежал в зону супер-аномалии в момент ее расширения! Хлопнув себя по лбу, Леша чуть не свалился с кровати. Как он сразу не понял?!
Поделившись очередной догадкой с Романом Сергеевичем по телефону, выслушал его возмущение из-за того, что не вспомнил об этом сразу. А ведь тот просил по секундам описать все, что произошло в высотке. Почувствовав себя немного виноватым, Леша набросился на ужин: у куриной отбивной не было шансов.
В эту ночь сны не принесли ничего нового. Крыша, высота, полет, густая поверхность, принимающая его в свои недра вместо удара, синие искры вокруг. Уже знакомые мысли. И страх увязнуть навсегда в вязкой субстанции, так ловко маскирующейся под обычный асфальт.
Странно, но повторяющийся сон все-еще не стал привычным. Он пугал до чертиков, заставляя верить в неизбежность, безвыходность, бесконечность… Каждый раз, оказываясь в густой вязкой среде, теряя ориентацию в пространстве, не понимая, как дышит и сможет ли дышать долго, Леша ощущал ужас. Словно терял себя, свою личность, осознание себя живым, реальным человеком. И с какой же радостью и облегчением открывал глаза навстречу утру, понимая, что проснулся.