Перплексус
Шрифт:
– Выключи. Совсем. Пожалуйста, - спокойно, но настойчиво, с ударением на каждое слово, потребовала Бисс. После она обратилась к девушке, стараясь скрыть свою озабоченность, - Продолжим. Мы остановились на том, что я просила ничему не удивляться. Мы договорились?
– Да, конечно, - без сомнения ответила Олла.
– Славно. Скажи, у тебя уже есть татуировки или узоры?
– Нет. Татуировок и узоров нет. Есть только родинка.
– Почему «родин-ка»?
– удивилась единственному числу Бисс, смотря на руки девушки, на которых их было, как минимум,
– Нет. Я не про эти. У меня родимое пятно. Вот здесь, - сообщила она и обнажила плечо.
– Хм, - произнесла Бисс, внимательно изучая его. Затем, она сняла перчатку, провела по нему пальцами и, как-то странно взглянув на Виама, быстро вышла в соседнюю комнату и спустилась по лестнице вниз.
– Я что-то не так сказала?
– обратилась Олла к парню.
– Не обращай внимания. Это её стиль.
Вернувшись через несколько минут, Бисс, как ни в чем ни бывало, продолжила:
– Сложи руки замком, - попросила она Оллу, которая сразу выполнила просьбу.
– Хорошо. Теперь клади обе руки на стол ладонями вверх. Левую - в паз.
– В паз?
– не поняла Олла, разглядывая ровный стол.
– Левую - в паз, - продублировал Виам и, приподнявшись, нажал на столешницу, в которой тут же появилось прямоугольное углубление.
– Почему левую?
– В замке палец правой руки оказался поверх левого - значит, ты правша, - пояснил он.
– А спросить вы не могли?
– поинтересовалась девушка.
– Могли, но некоторые люди одинаково хорошо владеют обеими своими конечностями. Этот способ говорит о врожденной ориентации, - ответил парень.
Олла наблюдала за Виамом и делала всё, что от неё требовалось. Парень снова сделал какое-то движение ребром своей ладони, и столешница закрыла паз, скрыв из виду её левую руку, поверх которой, Биссектрис разместила один из протезов.
После, мастер прикрепила девушке на висок беспроводной датчик и уселась за стол. Проведя по столешнице пальцами, она активировала её и Олла увидела, что вся эта конструкция, то есть тумба, не что иное, как интерактивная гибкая панель управления компьютером.
Датчик на голове девушки тоже активировался и от него, прямо по венам и коже, потянулись разнообразные полоски, словно модем устанавливал видимое соединение со всеми жизненно важными органами.
– Ты когда-нибудь слышала о термине «фантомная боль»?
– задала вопрос Биссектрис.
– Да, - несколько насторожилась Олла.
– Я где-то читала, что этот эффект связан с потерей конечностей. Он похож на эхо.
– Совершенно верно. Мозг считает, что чувство боли возникает в уже утраченной, несуществующей части тела. Но, помимо боли, у человека часто проявляется не связанное с ней ощущение отсутствующей конечности - обладание фантомом.
Эти феномены являются телесными иллюзиями, изучение которых позволило раскрыть механизмы и закономерности перцепции собственного тела, а после и восприятие материи мозгом.
– Телесные иллюзии, - продолжил Виам, - могут вызывать различные изменения в схеме тела и оказывать влияние на проприорецепцию - мета-чувство, которое
При наблюдении фантомов было установлено, что самый эффективный способ получения необходимых данных - это угроза. То есть, все фиксируемые метрики неизменно меняют интенсивность в ответ на имитацию опасности, что делает возможным выработку алгоритма, позволяющего заставить мозг ощущать изменения перманентно.
Олла пока не понимала сути разговора, но была заинтригована происходящим. Всё это время, пока длилась беседа, Виам, одновременно поглаживая, прикасался к настоящей правой и искусственной рукам. Он использовал синхронные движения кисточками, а Бисс следила за изменениями показателей на графиках.
Через несколько минут наблюдения, у Оллы появилось ощущение... левой руки - другой левой руки - протез будто стал её плотью. Биссектрис, по зафиксированным на компьютере данным, так же поняла, что эффект обладания фантомом проявился. Она посмотрела на Виама и кивнула ему. Тот аккуратно сделал несколько движений машинкой для нанесения татуировок, и на предплечье искусственной конечности показалась геометрически правильная фигура.
– Олла, это татуировка, - произнес он, а затем ещё раз медленно повторил это слово.
Девушка видела, что с «её» рукой происходит что-то необыкновенное. Она чувствовала приятные прикосновения и наблюдала, как это, только что появившееся на конечности изображение свободно перемещается по коже. Затем, Виам движением пальцев разделил фигуру на 2 части, между которыми показались какие-то символы и тут же взглянул на Бисс, которая едва заметно ему кивнула.
– Что... как ты это делаешь? Как ты...
Но задать вопрос Олла не смогла, так как прямо посреди него, парень резко замахнулся и воткнул наконечник машинки в ладонь протеза, пригвоздив его к столу.
Девушка взвизгнула от пронзившей руку острой боли и, чуть не упав со стула, выкрикнула:
– Вы, мать вашу, совсем с катушек послетали, сукины вы дети?
В подобной реакции не было ничего сверхъестественного - пожалуй, именно таких слов и следовало ожидать от человека, которому преднамеренно в тело всадили шило, даже если этот человек - леди.
Виам немедленно вскочил и принялся успокаивать девушку, которая, прижимая «поврежденную» руку к груди и держа поверх неё здоровую, смотрела на него опешившими глазами.
– Всё-всё-всё, Олла, тише, тише. Всё хорошо и твоя рука в порядке, видишь? Это мозг. Это твой мозг. Он просто убедился, что резиновая рука является настоящей.
– Кофе?
– попробовала разрядить обстановку Биссектрис.
– Да, Бисс, пожалуйста. Кофе сейчас точно не помешает, - согласился Виам.
Кофейная гуща темными разводами осталась на дне чашки. Олла сидела на кресле и думала, что, наверно, эти песчинки могли бы поведать много удивительного о Судьбе, о прошлом и будущем, но навыками прорицания или гадания она не обладала, поэтому, она просто разглядывала их, даже не пытаясь придать им значение.