Перплексус
Шрифт:
– О, боже, - не могла сдержать эмоций девушка. Вернее, не могла их определить, потому что первоначальное восхищение вытеснялось непониманием происходящего.
Она повернула голову и увидела стоящих у дверей салона Биссектрис и Виама. Глядя на них и указывая на то, что было перед ней, девушка пыталась сформулировать вопрос:
– Вы... Что... Я... Это же... нет?
– Это...
– замешкался Виам, не зная, как лучше выразиться.
– Это Реальность, - переглянувшись с ним, сказала Бисс.
V
V
–
– переспросила Олла, сразу вспомнив о представлении в балагане, и машинально подняла руки к пенсне-гарнитуре, чтобы убедиться, что она отключена.
– Это Реальность, в смысле реальная, - поправила девушку Биссектрис.
Олла повернулась обратно, где, несколько мгновений назад, её взору предстала фантастическая картина, которая вдруг принялась исчезать, будто теряя фокус.
Боковым зрением девушка всё ещё видела какие-то образы и обрывки объектов, поэтому крутила головой, пытаясь поймать изображение. Ей хотелось снова взглянуть на этот невероятно потрясающий и необыкновенный пейзаж, но, каждый раз, когда она поворачивалась, картинка снова ускользала от неё.
– Остановись, - сказал подошедший к Олле Виам.
– Не надо ловить изображение, позволь ему поймать твой взгляд. Сфокусируй зрение в одной точке.
Девушка подчинилась, даже не задумываясь, откуда Виам знает, что надо делать. Какое-то время она не сводила глаз с одной точки, и очень скоро начала видеть, хоть ещё и размытую, но уже целостную панораму футуристического мегаполиса.
Видя это, она почему-то думала о своих 3D жалюзи. Пару раз, при смене на них пейзажей, ей попадались подобные картины, но они казались какими-то фальшивыми - что-то вроде дрянного кино, в котором непомерно много спецэффектов. Теперь же, всё это было наяву... или нет?
Последние события, да и день в целом, пока больше напоминали удивительно складный сон. И, по правде говоря, если это был он, то просыпаться ей не хотелось абсолютно.
– Что это? Я не понимаю...
– прошептала девушка.
– Думаю, нам надо поговорить, - негромко заявила Бисс, посмотрев на Виама, и вернулась в салон. Было понятно, что под «нами» она подразумевала всех троих.
«А, может, я просто свихнулась? Точно, ку-ку. Чокнулась на почве... эм... не знаю... какой-нибудь травмы. Ну, или от чего там ещё люди сходят с ума?» - пока Олла размышляла, ей показалось, будто Виам что-то сказал.
– Эй, ты как?
– спросил её парень, но реакции не последовало.
– Ок. Мы собираемся перекусить. Как насчет пиццы?
– Перекусить?
– не сводя глаз с города, ответила она, словно очнувшись.
– Вы тоже видите всё это и собираетесь... перекусить?
– Да. Мы тоже видим, и, поверь, «всё это» никуда не денется. Кроме того, что-то мне подсказывает, у тебя есть вопросы, а у нас с Бисс - ответы, если ты понимаешь, о чем я говорю. В общем, если
Виам был прав - ей хотелось услышать ответы. Да и часть той слабости, что испытывала Олла, наверно, была обусловлена тем, что она ещё ничего толком с утра не ела. Впечатления сегодня просто заставили забыть её о чувстве голода, которое прямо сейчас давало о себе знать продолжительным урчанием в животе.
Девушка смотрела на двери тату-салона. Парень, с которым она познакомилась всего несколько часов назад, вошел в это странное заведение своей чудаковатой подруги. Олла не представляла, кто они такие, что здесь творится и что ещё может её ожидать, но отчего-то не чувствовала опасений. Напротив, ей казалось, что от этой таинственности, всё становится только увлекательнее, и именно увлечься ей сейчас хотелось больше всего.
Небольшая семейная пиццерия, с барной стойкой и десятком столов, находилась в двух кварталах от салона. Её хозяин лично знал Биссектрис, поэтому пару больших пицц, с комплиментом, в виде запеченных овощей и картофеля, доставили моментально.
Горячие куски обжигали руки даже через салфетки, плавленый сыр тянулся до тех пор, пока его не обрывали, запеченные на гриле овощи, фирменный острый соус, бекон и пепперони, делали обед сытным и сочным, а для Оллы ещё и незабываемым - это, если верить Бисс, был её первый обед в «реальности». Девушка настолько была голодна, а после сыта, что даже не обратила внимания на три маленьких круглых, телесного цвета пластыря на указательном пальце правой руки.
Виам не стал дожидаться вопросов, а начал разъяснения, когда обед подошел к концу, и Олла была готова разговаривать.
– Начнем издалека. Что последнее ты помнишь перед тем, как... эм... уснула?
– Ну, я сидела. В кресле. Бисс задавала какие-то вопросы, а потом я отключилась, - вспомнила девушка.
– Ок. В принципе, так всё и было, если говорить технически, но фактически ты была погружена в гипноз, - сообщила Биссектрис.
– Гипноз? Вы усыпили меня? Зачем?
– не понимала Олла.
– Каждый человек, - объяснял Виам, - вернее, его разум, обладает набором защитных механизмов, одним их которых является Сознание. Этот цензор активно стремится не допустить какого-либо влияния извне и успешно ему противостоит, подавляя любое воздействие.
Чтобы установить татуировку и настроить полученные в эксперименте с протезом руки параметры, все команды должны быть адресованы непосредственно в сферу подсознания. Другим словами, опять же, выражаясь технически, нам нужен был доступ в «режим разработчика». Для входа в него, Бисс использует технику «4+», в которой, если количество добровольных утвердительных ответов, следующих один за другим, превышает четыре, дальнейшие действия и поток информации мозг трактует, как собственные умозаключения и команды. То есть, начинает считать татуировку неотделимой частью твоего «Я».