Перплексус

Брут Майкл

– Я готов, - ляпнул парень первое, что пришло ему в голову. Это было сделано по аналогии с ситуацией, когда при общении с иностранцем ничего не понимаешь, но всё равно говоришь «Yes».

– Хорошо. Тогда попробуй...
– предложил собеседник.

«Эм... подожди-подожди... О чем ты? Что? Что попробовать? Боже...» - занервничал Виам, усердно пытаясь изобразить на лице мыслительную деятельность, при этом чувствуя себя очень неловко.

Надеясь, что собеседник сам подскажет, парень перебирал в уме варианты, среди которых, к его удивлению, самыми адекватными были «сосчитать до бесконечности в обратном

порядке, уговорить Сатану перевести котлы на газ, и довести до оргазма резиновую женщину».

– Не получается, - сказал Виам, решив снова схитрить.

– Хм. Что не получается? Думать?
– отозвался Ремо, с мыслью «М-да... удивительно, как ты вообще прошел Элиминацию?» - Ладно, повторим ещё раз: чтобы ваять, надо думать. Сосредоточиться и думать. Попробуй снова. Воспроизведи то, что видел. Визуализируй. Представь себе, как ты хочешь выглядеть. Представь свой внешний вид, почувствуй его.

Молодой человек облегченно выдохнул, мысленно благодаря свою смекалку, потом, сомкнул веки и последовал указаниям.

Он представлял себя в джинсах, белых кедах и футболке с двойным воротником и закатанными рукавами. Открывать глаза пришлось под звонкий смех. Виам знал, что обладает прекрасным чувством юмора и умеет веселить людей, но не представлял, что абсолютно ничего не говоря, рассмешит собеседника.

Плавательная полосатая пижама начала XIX века, шла в комплекте с ракушкой для танцоров балета, хоккейной вратарской маской, шалью и гэта - японскими деревянными сандалиями, а роскошные до пояса косы сочетались с длинной шелковой бородой.

Затем, шлем танкиста прекрасно смотрелся с чёрным смокингом и ярко-зелеными спортивными штанами, заправленными в носки, с обутыми на них лабутенами и церковными четками в руках.

Прочим нелепым конфузам, связанным с внешним видом, мог позавидовать любой дауншифтер или хипстер. Эмоции от созерцания переодеваний в неподходящие по размеру или сезону вещи, примерок идиотских причесок и аксессуаров, и выражение лица Виама, были бесценны. Пассажир напротив смеялся и подливал масла в огонь, давая рекомендации и тут же воплощая их в жизнь. Некоторое время спустя, он сжалился и подсказал:

– Не думай «как», а думай «что». Отключи разум. Оставь вкус и критику. Используй эмоции и проприорецепцию. Позволь телу самому определять свои параметры и предпочтения.

Совет оказался весьма практичным и действенным, и кое-что сразу начало получаться.

– А куда... Куда мы едем?
– поинтересовался Виам, продолжая экспериментировать.

– Новые граждане прибывают в сектор «Квирит» для официальной Церемонии Посвящения и получения соответствующих настроек КвадраТату.

– Официальной церемонии? Эм.. Тогда, пожалуй, мне лучше подобрать что-то поприличнее...
– задумчиво сказал Виам, стоя в кожаной косухе и детским чепчиком на голове.

– Это не важно. В смысле, не имеет значения, какой комплект ты себе подберешь - Система сама облачит всех в Квирит мундиры и все будут выглядеть одинаково. В общем, об этом ты узнаешь по приезде.

Внезапно, освещение вагона замерцало, а после вовсе погасло, оставшись только внутри едва различимой наддверной таблички с надписью «Выход». Состав въехал в тоннель.

 Все погрузилось в темноту, и лишь экран электронной книги едва освещал лицо женщины у окна.

Вскоре вспышка

света заставила Виама зажмуриться и прикрыть лицо рукой, а затем забыть про все свои вопросы и всё, что он до этого видел.

Когда глаза привыкли, Виам посмотрел на своего собеседника и не узнал его: крупные солнечные очки, закрывавшие половину лица, прическа и бакенбарды в стиле Элвиса, джинсы с белой майкой и джинсовой курткой, и черные туфли с острым носом и скошенным каблуком, делали его похожим на настоящего рокабилли.

Парень подумал, что это как-то связано с предыдущими перевоплощениями, но, осмотревшись, увидел, что всё вокруг теперь было другим. Салон вагона выглядел, как декорации, приготовленные к постановке сцен о 60-х годах XX века. Панели стен были окрашены в разной ширины вертикальные полосы серого, желтого и тёмно-синего цветов, дополненные вставками красного. На полу лежал светлый карпет с яркими рисунками в виде кругов с черной окантовкой. Кресла, теперь уже яйцеобразной формы, были невероятно удобными и красочными, как и остальные предметы интерьера, которые создавали невероятный колорит.

Следом, молодой человек обратил внимание на даму у окна. Она всё так же невозмутимо читала, а вот её внешний вид... несмотря на то, что она была одета, он разглядывал её, будто перед ним сидела полностью обнаженная особа. Кеды, джинсы и спортивное худи с капюшоном, крупные наушники на голове - ничего этого не было. В полном света вагоне, он видел, что распущенные волосы на её голове, ниспадающие на обнаженные плечи, были закреплены фенечками. Тёмно-синий сарафан с множеством ярких красных цветов, удерживался на ней одной бретелькой, обвязанной вокруг шеи. На ногах были сандалии, а на руке - декоративный браслет-цветок. Рядом, вместо её рюкзака, теперь лежала вязаная сумка, так же украшенная множеством мелких цветов и надписью «Хиппи 4ever», а книга на коленках была уже бумажной.

– Наконец-то...
– с придыханием произнесла она и, достав из сумочки портсигар, вставила табачную гильзу в извлеченный чуть ранее длинный мундштук.

– Эм.. простите, у вас, случайно, нет с собой зажигалки или спичек?
– обратилась дама к Виаму, продолжая перебирать вещи в сумочке, но, взглянув на него, тут же переспросила:

– Что? Почему вы так смотрите? У меня что-то не так с лицом?

Молодой человек ничего не ответил. Женщина тут же принялась искать зеркальце, а он отвел от неё глаза и посмотрел, что было за окном... За окном, Виам даже привстал, был город. Город, который он не узнавал, потому что по улицам квартала почему-то ездили ретро автомобили, на зданиях висела старомодная реклама, а декор, иллюминация и внешний вид людей, были пропитаны бунтарской, известной ему лишь по учебникам истории, атмосферой второй половины 1960-х годов.

Виам снова присел на свое место и положил ладони на лицо, чтобы провести пальцами по закрытым глазам. Несколько глубоких вдохов немного успокоили и наполнили его легкие приятным ароматом от прикуренной женщиной гильзы. Пассажир напротив безмолвно наблюдал.

Тем временем, по салону вагона прошел проводник и оставил на столике между рядами прессу, на которой отчетливо было видно дату: 13 Сентября 196X года.

Парень какое-то время смотрел в окно, а затем спросил:

– Это город, о котором ты говорил? Монополис?