Перри Мейсон: Дело о бархатных коготках. Дело о фальшивом глазе
Шрифт:
Мейсон не стал заезжать на подъездную дорожку, оставил машину на обочине улицы и пешком направился ко входу. На крыльце горел свет. Вечер был жаркий, в воздухе кружили тучи насекомых, ударяя крылышками о большой абажур из матового стекла, из-под которого лился свет.
Мейсону пришлось позвонить два раза, и только тогда дверь открылась, и на пороге появился дворецкий в ливрее.
Перри Мейсон достал из кармана визитку и вручил дворецкому.
– Мистер Белтер меня не ждет, но примет, – заявил Мейсон.
Дворецкий взглянул на визитку и отодвинулся в сторону.
– Хорошо,
Дворецкий указал на кресло, когда Перри Мейсон вошел в приемную. Мейсон слышал, как он поднимается по лестнице. Затем до него донесся гул голосов с верхнего этажа, и дворецкий стал спускаться вниз.
Дворецкий вошел в помещение, где ожидал Мейсон, и объявил:
– Простите, но мистер Белтер с вами не знаком. Не могли бы вы сказать, по какому делу хотите видеть мистера Белтера?
– Нет, – кратко ответил Мейсон, глядя дворецкому в глаза.
Тот подождал минуту, думая, что Мейсон что-то еще добавит, но понял, что адвокат этого делать не собирается, развернулся и направился обратно.
На этот раз он отсутствовал три или четыре минуты. Дворецкий вернулся с каменным лицом.
– Пожалуйста, следуйте за мной. Мистер Белтер вас примет, – объявил он.
Мейсон поднялся вслед за ним и оказался в гостиной, в которую можно было попасть и по лестнице, и из коридора. Она явно составляла часть анфилады комнат, занимавших целое крыло дома. Мебель казалась комфортной, но выглядела абсолютно безвкусно. В массивных креслах можно было утонуть и расслабиться. В целом, это была мужская комната, внутреннего убранства которой явно не касалась женская рука.
Дверь, ведущая в следующее помещение, распахнулась, и на пороге появился крупный мужчина.
Перри Мейсон успел бросить взгляд в комнату, из которой вышел хозяин. Это был кабинет с книжными шкафами вдоль стен, массивным письменным столом и вращающимся креслом в углу. Также его взгляд упал на блеснувшую отделанную кафелем ванную.
Мужчина вошел в гостиную и прикрыл за собой дверь.
Это был настоящий великан с нездорового цвета одутловатым лицом и мешками под глазами. Его отличали широкая грудь и плечи, но бедра были узкие, и Мейсон подумал, что у мужчины должно быть худые ноги. Однако его внимание в первую очередь привлекли глаза хозяина дома. Взгляд был холодным и жестким, а сами глаза напоминали алмазы.
Мужчина несколько секунд стоял у двери, разглядывая Мейсона. Затем он двинулся вперед, и его походка усилила сложившееся впечатление – ноги были худые и с трудом несли огромный вес его тела.
Мейсон предположил, что мужчине от сорока пяти до пятидесяти лет. Манера поведения подтверждала то, о чем говорили глаза: это был жестокий и безжалостный человек.
Детектив был ниже хозяина дома на целых четыре дюйма [3] , хотя их плечи были примерно одинаковой ширины.
3
1 дюйм = 2,54 см.
– Мистер Белтер? – спросил Мейсон.
Мужчина кивнул и остановился, широко расставив ноги и продолжая рассматривать Мейсона.
– Что
– Извините, что мне пришлось побеспокоить вас, но мне необходимо обсудить с вами одно дело, – сказал Мейсон.
– Какое дело?
– Кое-какую историю грозятся напечатать в «Пикантных новостях». Я не хочу, чтобы эта информация была опубликована.
Твердый, как алмазы, взгляд, оставался таким же жестким, пока хозяин дома продолжал неотрывно смотреть на Перри Мейсона.
– А почему вы говорите все это мне?
– Я думаю, что вы именно тот человек, с которым мне стоит обсудить этот вопрос.
– Вы ошибаетесь.
– Думаю, что нет.
– Я не тот, кто вам нужен. Мне ничего неизвестно о «Пикантных новостях». Читал эту газетенку несколько раз. Сплошная грязь. Если хотите знать мое мнение, ее издает компашка шантажистов.
Взгляд Мейсона стал более жестким. Он немного подался вперед и заговорил.
– Хорошо, – начал он. – Я не спрашиваю вас. Я заявляю…
– Что вы мне заявляете? – спросил Белтер.
– Я заявляю вам, что я – адвокат, и представляю интересы клиента, которого «Пикантные новости» пытаются шантажировать. И мне это не нравится. Я заявляю, что мой клиент не собирается платить требуемую сумму и вообще не собирается платить ни цента. Я не буду покупать рекламную площадь в вашей газетенке, а вы не станете печатать статью о моем клиенте. Вы поняли? Запомните это!
Белтер усмехнулся.
– Так мне и надо, – сказал он. – Это будет мне хорошим уроком, чтобы я больше никогда не пускал в дом всяких навязчивых адвокатов, которые заявятся ко мне без приглашения. Я должен был сразу же приказать дворецкому вышвырнуть вас вон. Вы либо пьяны, либо сошли с ума. Или и то, и другое одновременно. Лично я склонен предположить, что вы – напившийся безумец. Вы уберетесь отсюда добровольно или мне вызвать полицию?
– Я уйду сам после того, как закончу разговор, – ответил Мейсон. – Вы держитесь в тени, удар на себя принимает Локк, и ему придется стать козлом отпущения, если потребуется. Вы сами никуда не лезете, а только получаете деньги. Дивиденды с шантажа. Но все когда-нибудь заканчивается, и вам придется заплатить по счетам.
Белтер стоял все также молча и неотрывно глядя на Мейсона.
– Я не знаю, в курсе ли вы, кто я такой и чего именно добиваюсь, – продолжал говорить Мейсон. – Но вы можете это легко узнать. Просто позвоните Локку. Предупреждаю вас: если «Пикантные новости» напечатают что-нибудь о моем клиенте, я сорву маску с человека, который является истинным владельцем этой бульварной газетенки! Это понятно?
– Ну-ну, – спокойно произнес Белтер. – Я выслушал ваши угрозы. А теперь вы послушайте меня. Я не знаю, кто вы такой, и мне наплевать. Возможно, ваша репутация настолько безупречна, что вы можете себе позволить заявиться к приличному человеку и угрожать ему. Но, может случиться, что это не совсем так. На мой взгляд, вам стоит получше покопаться в своем огороде, прежде чем бросать камни в чужой.
Мейсон резко кивнул.
– Конечно, я ожидал чего-то подобного, – сказал он.