Перри Мейсон: Дело о бархатных коготках. Дело о фальшивом глазе
Шрифт:
Начали останавливаться прохожие, чтобы посмотреть, что происходит. Вскоре собралась целая толпа зевак.
Не обращая на них внимания, Мейсон одним рывком распахнул дверцу машины, запрыгнул в салон и, нажав на газ, встроился в поток автомобилей.
Адвокат позвонил Гаррисону Бурку из ближайшей аптеки.
– Это Мейсон, – сказал он, только услышав голос политика. – Вам лучше не выходить из дома, мистер Бурк. И наймите охрану. Газета, о которой мы говорили, отправила крепких ребят следить за вами. Они будут шпионить за каждым вашим шагом и попробуют как можно сильнее навредить вам. Когда соберете деньги для
Гаррисон Бурк хотел что-то ответить, но Перри Мейсон со злостью повесил трубку, вышел из телефонной кабины и сел в машину.
Глава 7
С юго-востока на город обрушился шторм. По ночному небу медленно проплывают свинцовые тучи, из которых льются потоки воды и разлетаются брызгами во все стороны. В окна многоквартирного дома, в котором жил Перри Мейсон, бил сильный ветер. Окно было приоткрыто всего лишь на половину дюйма [7] , но этого было достаточно, чтобы ветер врывался в квартиру и развевал занавески.
7
1 дюйм = 2,54 см.
Зазвонил телефон, и Мейсон, вскочив на кровати, стал искать в темноте источник звука. Наконец нащупав трубку, он поднес ее к уху:
– Алло!
На другом конце провода Ева Белтер в панике затараторила:
– Слава Богу, я вас застала! Садитесь в машину и немедленно приезжайте! Это Ева Белтер.
Перри Мейсон еще окончательно не проснулся.
– Куда приезжать? – спросил он. – Что случилось?
– Что-то ужасное! Но не приезжайте ко мне домой. Я в другом месте.
– Где вы?
– В ночной аптеке [8] на Грисволд-авеню. Сразу после поворота на этот проспект, вы увидите огни аптеки. Я буду стоять перед ней.
Мейсон наконец проснулся.
– Минуточку, – сказал он. – Вы не первая, кто звонит мне ночью. Меня и раньше таким образом пытались выманить из дома. Я должен убедиться, что это не розыгрыш, и дело на самом деле серьезное.
– Да что вы так осторожничаете? – закричала женщина. – Приезжайте немедленно. Я в беде. Все очень серьезно. Вы же узнали мой голос?
8
В подобной аптеке в США можно купить не только лекарства, но и продукты из супермаркета.
– Голос действительно похож, – спокойно согласился Мейсон. – Но это еще ничего не значит. Какую фамилию вы называли, когда впервые пришли в мою контору?
– Гриффин! – истерично закричала женщина.
– Хорошо, ждите. Уже выхожу, – сказал Мейсон.
Он быстро оделся, сунул револьвер в задний карман брюк, надел пальто, нахлобучил шляпу, низко натянув ее на лоб и вышел, выключив в квартире свет. Мейсон выгнал из гаража машину еще до того, как двигатель успел прогреться.
Автомобиль фыркал, словно был недоволен хозяином из-за того, что тот куда-то отправился в такую
Мейсон пролетал перекрестки, все больше увеличивая скорость движения, будто забыв о том, что на дороге могут быть и другие автомобили. Он не думал об опасности, и о том, что из-за угла на него может вылететь какая-нибудь машина. Наконец он свернул на Грисволд-авеню и промчался по проспекту еще примерно полторы мили [9] перед тем, как сбросил скорость и начал вглядываться в огни.
Он увидел Еву Белтер, стоящую перед аптекой. На ней было пальто, но, несмотря на дождь, шляпка отсутствовала, и волосы промокли насквозь.
9
1 миля = 1609 м.
Перри Мейсон подъехал к краю тротуара и остановил машину.
– Я уже думала, что вы не приедете, – сказала женщина, когда адвокат открыл для нее дверцу.
Когда Ева забралась в салон, Мейсон отметил, что она в вечернем платье, атласных туфельках и мужском пальто. Вода с ее одежды стекала в салон машины.
– Что случилось? – спросил Перри Мейсон.
Ева Белтер повернула к нему бледное, мокрое лицо:
– Поезжайте ко мне домой. И быстрее, пожалуйста!
– Что случилось? – повторил он.
– Мой муж убит, – простонала Ева Белтер.
Мейсон зажег свет в салоне автомобиля.
– Не надо! Выключите его! – закричала женщина.
Мейсон внимательно посмотрел на нее.
– Расскажите мне все, – предложил он спокойным тоном.
– Когда вы уже поедете?
– Только тогда, когда буду знать факты, – ответил он все также спокойно.
– Мы должны оказаться там до приезда полиции.
– Можно узнать почему?
– Потому что должны!
Мейсон покачал головой.
– Мы не будем разговаривать с полицией до тех пор, пока я точно не узнаю все, что случилось, – заявил адвокат.
– О, это было ужасно! – воскликнула Ева Белтер.
– Кто его убил?
– Не знаю.
– А что вы знаете?
– Да выключите же вы этот чертов свет! – рявкнула она.
– Только после того, как вы расскажете мне, что случилось, – настаивал Мейсон.
– Зачем вам освещение?
– Чтобы лучше видеть вас, моя дорогая, – ответил Мейсон без тени иронии в голосе. Он был настроен серьезно.
Женщина устало вздохнула:
– Я не знаю толком, что случилось. Наверное, это сделал кто-то из тех, кого он шантажировал. Я услышала злые, ругающиеся голоса наверху и подошла к лестнице, чтобы подслушать.
– Вы слышали, о чем они говорили?
– Нет, ничего нельзя было разобрать. До меня доносились только обрывки фраз, разговор был на повышенных тонах, они ругались и матерились. Время от времени мне удавалось уловить какое-то слово. Мой муж говорил своим обычным холодным, саркастическим тоном. Он всегда так говорил, когда был взбешен. Второй мужчина говорил на повышенных тонах, но не кричал и все время перебивал моего мужа.