Перси Джексон и последний олимпиец
Шрифт:
– Что за шпион?
– уточнила Талия.
Я рассказал ей о серебряной амулете, который Кронос показал мне, устройстве коммуникации.
– Это плохо, - сказала она.
– Очень плохо.
– Это мог быть любой, - сказал Джейк.
– Мы все стояли там, когда Перси отдавал приказы.
– Но что мы можем сделать? – спросил Гровер.
– Проверять каждого полукровку, пока не найдём амулет с косой?
Они все смотрели на меня, ожидая решения. Я не мог позволить себе показать, каким испуганным я себя чувствовал, даже если всё казалось
– Мы продолжаем сражаться, - сказал я.
– Мы не можем мучиться из-за этого шпиона. Если мы будем подозревать друг друг, мы просто разорвем друг друга на части. Вы, парни, отлично смотрелись прошлой ночью. Я не мог бы требовать лучшей армии. Давайте организуем очередность для часовых. Отдыхайте, пока можете. У нас впереди еще долгая ночь.
Полубоги пробормотали слова согласия. Они пошли по своим делам - чтобы поспать, поесть или отремонтировать свои доспехи.
– Ты тоже, Перси, - сказала Талия.
– Мы будем держать все под контролем. Иди приляг. Ты нужен нам вечером в хорошей форме.
Я не сильно сопротивлялся. Я нашел ближайшую спальню и упал на кушетку. Я думал, что слишком взвинчен, чтобы уснуть, но мои глаза сразу закрылись.
В своем сне я увидел Нико ди Анджело одного в садах Аида. Он только что выкопал яму в одной из клумб Персефоны, что, подумал я, не очень бы обрадовало королеву.
Он вылил кубок вина в дыру и начал напевать.
– Позволь покойным опять ощущать вкус. Позволь им восстать и принять это подношение. Мария ди Анджело, покажись!
Белый дым сгустился. Сформировалась человеческая фигура, но это была не мать Нико. Это была девушка с черными волосами, оливковой кожей и в серебристой одежде охотника.
– Бьянка, - сказал Нико.
– Но...
– Не призывай нашу мать, Нико, - предупредила она.
– Она единственный призрак, который тебе запрещено видеть.
– Почему?
– потребовал он.
– Что скрывает наш отец?
– Боль, сказала Бьянка.
– Ненависть. Проклятие, которое простирается назад к Большому Пророчеству.
– Что ты имеешь в виду?
– сказал Нико.
– Я должен знать!
– Знание лишь только навредит тебе. Вспомни, что я тебе говорила: удерживать обиду - роковая ошибка для детей Аида.
– Я знаю это, - сказал Нико.
– Но я не такой каким был раньше, Бьянка. Хватит пытаться защитить меня!
– Брат, ты не понимаешь.
Нико ударил рукой по туману, и образ Бьянки исчез
– Мария ди Анджело, - сказал он снова.
– Поговори со мной!
Появился другой образ. И это была скорее целая сценка, чем отдельный призрак. В тумане я видел Нико и Бьянку маленькими детьми, они играли в вестибюле первоклассной гостиницы, бегая друг за другом между мраморных колонн.
Рядом на софе сидела женщина. На ней было черное платье, перчатки и черная шляпка с вуалью как у кинозвезд 1940-ых. У нее была улыбка Бьянки и глаза Нико.
На кресле рядом с ней сидел крупный полный мужчина в пиджаке в полоску. С потрясением я осознал, что это Аид.
– Пожалуйста, моя дорогая, - сказал он.
– Ты должна пойти в подземный мир. Мне наплевать, что думает Персефона! Я смогу обезопасить тебя там.
– Нет, моя любовь.
Она говорила с итальянским акцентом.
– Воспитывать наших детей на земле мертвых? Я не буду делать этого.
– Мария, послушай меня. Война в Европе восстановила против меня других богов. Пророчество прозвучало. Теперь мои дети не в безопасности. Посейдон и Зевс заставили меня дать обещание. Ни у кого из нас больше не будет детей-полубогов.
– Но у тебя уже есть Нико и Бьянка. Конечно...
– Нет! Пророчество предупреждает о ребенке, которому исполнится шестнадцать. Зевс издал указ, что дети, которые у меня есть в настоящее время, должны быть переданы в Лагерь Полукровок для надлежащего обучения, но я знаю, что это означает. В лучшем случае за ними будут наблюдать, их лишат в свободы, настроят против их отца. Даже более вероятно, что он не будет рисковать. Он не позволит моим детям-полукровкам достигнуть шестнадцати лет. Он найдет способ уничтожить их, а я не хочу рисковать этим!
– Certamente (прим.: конечно (итал.), - сказала Мария.
– Мы останемся вместе. Зевс un imbecile (прим.: слабоумный (итал.)
Я не мог сдержать восхищения ее храбростью, но Аид нервно поглядел на потолок.
– Мария, пожалуйста. Я говорил тебе, Зевс дал мне крайний срок на прошлой неделе, чтобы отправить детей. Его гнев будет ужасен, и я не могу скрывать вас вечно. Пока ты с детьми, ты тоже в опасности.
Мария улыбнулась, и в очередной раз это вызвало мурашки - так сильно она была похожа на свою дочь.
– Ты - бог, моя любовь. Ты защитишь нас. Но я не возьму Нико и Бьянку в подземный мир.
Аид заломил свои руки.
– Тогда есть другая альтернатива. Я знаю место в пустыне, где время стоит на месте. Я мог бы отправить детей туда, просто на некоторое время, для их же собственной безопасности, и мы могли бы быть вместе. Я отстрою тебе золотой дворец рядом со Стикс.
Мария ди Анджело тихонько засмеялась.
– Ты добрый мужчина, моя любовь. Благородный мужчина. Остальным богам следовало бы увидеть тебя так, как это делаю я, и они бы тебя так не боялись. Но Нико и Бьянка нуждаются в их матери. Кроме того, они всего лишь дети. Боги на самом деле не навредят им.
– Ты не знаешь мою семью, - сказал Аид мрачно.
– Пожалуйста, Мария, я не могу потерять тебя.
Она дотронулась своими пальцами до его губ.
– Ты не потеряешь меня. Подожди меня, пока я не найду свою сумочку. Присмотри за детьми.
Она поцеловала повелителя мертвых и поднялась с софы. Аид смотрел, как она идет вверх по лестнице, как если бы каждый шаг прочь причинял ему боль.
Мгновение спустя он напрягся. Дети прекратили играть, как будто они тоже что-то ощутили.