Перси Джексон и последний олимпиец
Шрифт:
– Я нашептывал слова в ухо человека с начала вашего существования. Я символизирую вашу любознательность, ваше желание исследовать, вашу находчивость. Помоги мне спасти тебя, Перси. Сделай это, и я дам человечеству новый дар - новое открытие, которое продвинет вас так же далеко, как это сделал огонь. Вы не можете совершить этот скачок вместе с богами. Они бы никогда не позволили вам этого. Но для вас это может быть новым золотым веком. Или...
– он сжал руку в кулак и расплющил глиняного человечка в лепешку.
Голубой великан
– Перси, ты знаешь, что не все титаны и их отпрыски плохие, - сказал Прометей.
– Ты встречал Калипсо.
Мое лицо запылало.
– Это не одно и то же.
– Почему? Так же, как и я, она не сделала ничего плохого, но все еще навечно изгнана просто потому, что она была дочерью Атласа. Мы не твои враги. Не позволяй худшему произойти, - просил он.
– Мы предлагаем мир.
Я посмотрел на Этана Накамуру.
– Тебе это, должно быть, не нравится.
– Не знаю, о чем ты говоришь.
– Если мы заключим эту сделку, ты не получишь отмщения. Тебе не удастся убить всех нас. Не это ли то, чего ты хочешь?
Его здоровый глаз вспыхнул.
– Все чего я хочу- это уважения, Джексон. Боги никогда мне этого не давали. Ты хочешь, чтобы я ходил в тупой лагерь, проводил время в битком набитом домике Гермеса, потому что я не важен? Никогда не был признан?
Он говорил как Лука, когда тот пытался меня убить в лесу возле лагеря четыре года назад. Воспоминания заставили мою руку заболеть там, где скорпион ужалил меня.
– Твоя мать- богиня мести,- сказал я Этану.
– Мы должны уважать это?
– Немезида стоит за равновесие! Когда люди слишком удачливы, она спускает их с небес на землю.
– Поэтому она забрала твой глаз?
– Это плата,- пробормотал он.
– В обмен она обещала мне, что однажды я накреню баланс силы. Я принесу младшим богам уважение. И глаз - это малая цена.
– Хорошая мамочка.
– По крайней мере, она держит слово, в отличие от олимпийцев. Она всегда платит по счетам - добра или зла.
– Ага,- сказал я.
– То есть я спас тебе жизнь, и ты отплатил мне тем, что служишь Кроносу. Это честно.
Этан схватился за эфес своего меча, но Прометей остановил его.
– Спокойно,- сказал титан.
– У нас дипломатическая миссия.
Прометей изучал меня, как будто пытался понять мой гнев. Потом кивнул, как если бы нашел что-то у меня в мозгу.
– Тебя беспокоит, что случилось с Лукой, - решил он.
– Гестия не показала тебе всей истории. Может быть, если бы ты понял...
протянул Титан
Талия закричала предупреждение, но прежде чем я смог среагировать, Прометей коснулся указательным пальцем моего лба
* * *
Неожиданно я вдруг вернулся в гостиную Мэй Кастеллан. Свечи мерцали на каминной полке, отражаясь в зеркалах на стенах. Через дверь кухни я мог видеть, как Талия сидит за столом, а мисс Кастеллан
Гермес и Лука стояли друг напротив друга в гостиной.
Лицо бога казалось неустойчивым в свете свечей, как будто он не мог решить какое выражение принять. Он был одет в небесно-голубую форму и крылатые кроссовки Reebok.
– Почему ты показался сейчас?, - требовал Лука. Его плечи были напряжены, как будто он ожидал драки.
– Все эти годы я взывал к тебе, просил тебя показаться и ничего. Ты бросил меня с ней.
– Он показал на кухню, как будто он не мог смотреть на свою мать, тем более называть ее имя.
– Лука, не оскорбляй ее, - предупредил Гермес.
– Твоя мать сделала все, что смогла. Что до меня, я не мог ответить на твои молитвы. Дети богов должны идти своими собственными путями.
– То есть это было для моего же блага? Расти на улицах, сражаться за себя, драться с монстрами.
– Ты мой сын, - сказал Гермес.
– Я знал, что ты справишься. Когда я был младенцем, я выполз из своей колыбельки и сел, чтобы...
– Я не бог! Хоть раз, ты бы мог сказать что-нибудь. Ты бы мог помочь, когда, - он тяжело вздохнул, понизил голос, чтобы никто на кухне его не услышал, - когда у нее был один из приступов, она трясла меня и говорила сумасшедшие вещи о моей судьбе. Когда я прятался в туалете, чтобы она не нашла меня с этими... этими светящимися глазами. Ты когда-нибудь заботился о том, что я был напуган? Ты вообще знал, когда я наконец сбежал?
На кухне мисс Кастеллан бездумно щебетала, разливая коктейль Талии и Аннабет, и рассказывала им истории о детстве Луки. Талия нервно проверяла перевязанную ногу. Аннабет поглядывала на гостиную и держала сгоревшее печенье так, чтобы Лука его увидел. Она шевелила губами: "можем мы уже уйти?"
– Лука, я очень переживаю, - медленно проговорил Гермес, - но боги не должны вмешиваться в дела смертных. Это один из Древних Законов. Особенно если твоя судьба...
Его голос смолк. Он уставился на свечи, будто вспомнил что-то неприятное.
– Что?, - спросил Лука.
– Что с моей судьбой?
– Тебе больше не следует возвращаться, - пробормотал Гермес, - это только расстроит вас обоих. Однако, я понимаю сейчас, что вы слишком выросли, чтобы бежать без помощи. Я поговорю с Хироном в лагере полукровок и попрошу его прислать за вами сатира.
– Мы обойдемся без твоей помощи, - буркнул Лука.
– Так что ты там говорил о моей судьбе?
Крылья на кроссовках Гермеса беспокойно затрепетали. Он смотрел на сына, как будто хотел запомнить его лицо, и внезапно я ощутил что меня пронизывает холод. Я понял, что Гермес знал то, что означают бормотания Мэй Кастеллан. Я не знал откуда, но, глядя на его лицо, был абсолютно уверен. Гермес понял то, что случится с Лукой, что когда-нибудь он обратится ко злу.