Персона царских кровей

Александрова Наталья Николаевна

– Ну, постойте, Надежда Николаевна! – окликнул ее капитан. – Я ведь не со зла. Нервничаю просто, дело, знаете, такое запутанное… Так вы не видели прораба?

– Час назад он был в мастерской. Знаете, эта пристройка, где всякие инструменты сложены… Я видела, как он оттуда выходил. А уж куда потом делся… – Надежда поглядела на окна дома.

У Алисы по-прежнему было зашторено, у Олега окно распахнуто и рама хлопала на ветру.

– Куда же вы? – встрепенулась Надежда, видя, что капитан Белкин, не дослушав ее, устремился к мастерской, и припустила за ним.

В мастерской, как и предупреждала

Надежда, прораба не оказалось.

Не было его и в доме, и в обсерватории. Не было ни в саду, ни в гараже. Когда в этом самом гараже не оказалось и его машины – темно-синего «Фольксвагена», – Иван Петрович всерьез забеспокоился.

Он поговорил со всеми домашними. Надежда сообщила, что час назад видела Олега, выходящего из мастерской.

Алиса заявила, что после разговора с капитаном и той ужасной сцены, что случилась потом (при этом она очень красноречиво поглядела на Надежду), она приняла успокоительное и заснула. Потом проснулась, потому что очень хотелось пить, и Олег принес ей воды, поскольку Марианну было не докричаться (снова красноречивый взгляд в сторону Марианны Васильевны).

Алиса была бледной, лицо помятое, она едва отвечала капитану, морщилась и потирала лоб, так что даже Надежда поверила, что она и вправду крепко спала все это время. Разумеется, уточнить, когда она видела Олега, Алиса не сумела.

Марианна Васильевна сообщила, что минут сорок назад видела из окна кухни, как Олег шел к гаражу. И наконец Павел, заикаясь от стеснения, поведал, что примерно полчаса назад видел, как синий «Фольксваген» выехал за ворота имения.

– Значит, сбежал! – проговорил Иван Петрович, изо всех сил хлопнув кулаком по каменной балюстраде, так что впечатлительная Марианна Васильевна невольно вздрогнула. – Сбежал, проходимец! А ведь я четко сказал, чтобы никто не покидал дома! А он все же сбежал, тем самым косвенно подтвердив свою вину… Ну, ничего, далеко не убежит!

– Батюшки! – Марианна Васильевна всплеснула руками. – Это что же, выходит, это Олег…

– Очень может быть! – сдержанно ответил капитан.

– Неправда! – закричала вдруг Алиса. – Никуда он не сбежал, он за сигаретами поехал, у меня сигареты кончились! Он вернется! Он не мог так со мной поступить!..

– До поселкового магазина на машине семь минут, – сказал Белкин, – да и там максимум десять. Ну если товар привезли, тогда, конечно. Хотя… Я мимо ехал, нет там никого… Неужели сбежал…

Он позвонил участковому, сообщил новость и попросил подключить все возможности местной полиции, чтобы перехватить беглеца.

– Ты, Петрович, где находишься? – охладил участковый его пыл. – У нас здесь операция «Перехват» не работает. У нас куда ни ткни – грунтовки да проселки, на каждую тропку полицейского не поставишь, так что вряд ли мы твоего мазурика перехватим!

– Там, на неведомых дорожках следы невиданных зверей… – пробормотал Иван Петрович.

– Чего? – переспросил участковый. – Каких еще зверей? Только зверей нам не хватало!

– Да нет, это я так, классику вспоминаю! – отозвался Белкин. – По каждой тропке он и не проедет! У него все же «Фольксваген», а не вездеход! – Он тепло взглянул на своего «козлика». – Так что, Иваныч, ты уж постарайся. Дело-то

серьезное, убийство как-никак… Нужно сделать все возможное!

– Значит, вы подозреваете Олега Щеглова? – раздался вдруг рядом с Иваном Петровичем хорошо знакомый голос.

– Надежда Николаевна. – Капитан поморщился. – Не начинайте, а? И без вас тошно!

– Я просто подумала, что вам может быть интересно взглянуть на одну вещь…

– Какую еще вещь? – Иван Петрович подозрительно покосился на Надежду. – Опять вы что-то нашли? Не трогали, надеюсь?

– Не трогала, хотя и очень хотелось! – Она повела капитана в мастерскую.

– Да я же здесь только что был, – ворчал Иван Петрович, оглядываясь в полутемном помещении.

– Были-то были, но вы искали Олега…

– А вы, интересно, что искали?

– Да так… Ничего особенного… Думала, Павел здесь садовый инструмент держит, а потом вспомнила, что у него для этого отдельный сарайчик в саду имеется, – сказала Надежда, малость исказив правду. Ей не хотелось признаваться, что она влезла в мастерскую, открыв навесной замок при помощи обыкновенного крючка для вязания. Кто его знает, этого капитана, еще припаяет какую-нибудь статью за взлом…

– Но тут совершенно случайно я вот этот шкафчик открыла. – Она показала на прикрепленный к стене металлический ящик с закрытой дверцей.

– Здесь же написано – не открывать, высокое напряжение! – заволновался капитан.

– Вот вы, извиняюсь, где служите? – ехидно осведомилась Надежда Николаевна.

– В полиции, – машинально ответил Иван Петрович и недовольно фыркнул. – А то вы не знаете!

– А я, между прочим, прежде чем стать домохозяйкой, много лет инженером проработала, в серьезном исследовательском институте, и с чем-чем, а с высоким напряжением работать умею! – Она открыла дверцу. – И как-нибудь отличу высоковольтное оборудование от обычного кассетного магнитофона!

Действительно, внутри шкафчика оказалось устройство, сильно смахивающее на магнитофон. Надежда оглянулась на капитана, обернула руку носовым платком, чтобы не оставлять отпечатки пальцев, и нажала на клавишу воспроизведения.

Кассеты тихо закрутились, но ни звука не было слышно.

– И что мы имеем? – насупился капитан. – Кассета пустая… Стоило ли из-за этого шум поднимать…

– Во-первых, это не факт, что она пустая, – возразила Надежда. – Я этот магнитофон слегка исследовала… Не бойтесь, действовала аккуратно, отпечатки не стерла! Но зато обнаружила интересную особенность. В этом магнитофоне нет динамиков, так что мы ничего не услышим, даже если запись на кассете имеется. Точнее, динамики из него вынесены наружу, а вот куда – нужно узнать…

– Вы сказали – во-первых, – напомнил ей внимательный капитан. – Значит, есть еще и «во-вторых»!

– А как же! – кивнула Надежда. – Вам лично не кажется подозрительным, что этот магнитофон спрятан в шкафчике с предупреждающей надписью? То есть там, куда никто посторонний не станет совать нос?

– Допустим, кажется! – согласился Иван Петрович.

Он хотел сказать еще что-то, но в это время в мастерскую заглянул Павел. Лицо у него было бледное от волнения, глаза выпучены, а руками он делал какие-то странные жесты.