Персона нон грата
Шрифт:
По всей видимости, объектом интереса тех людей, что организовали их задержание, является москвичка Анна Головина. Но произошла «неувязочка»: вместо Головиной они захватили загримированную под нее сотрудницу фирмы «Фалькон» Ирму Мажоните…
Можно не сомневаться, вскоре эти люди разберутся, что в их руки попалась не Головина, а ее двойник, и следовательно, их оставили с носом…
Транспорт, в котором их везли, на короткое время остановился.
Послышались грубые мужские голоса… Разговаривали на литовском,
– Выходим из машины, – сказал ей кто-то, беря ее под руку. – Так…
Осторожно, здесь ступени вверх… Перешагните порожек… Теперь спускаемся по ступеням вниз… Все, мы на месте… Добро пожаловать, мадам, в наш номер «люкс»!
Этот человек, что сопроводил Мышку в подвал, прежде чем запереть дверь, снял с нее наручники. Ну, а повязку с глаз, выждав добрых пять минут, она сама стащила, поскольку, во-первых, ей было страшно стоять посреди помещения, куда ее доставили, с завязанными глазами, а во-вторых, хотелось посмотреть, что это еще за номер «люкс».
Сняв повязку, она ровным счетом ничего не увидела.
Темень – хоть глаз выколи.
Ощупав холодные сырые стены, она поняла, что находится в тесной каменной клетушке размерами примерно два на два метра. Из мебели в этом «люксе» имелась лишь автомобильная покрышка. На каковую Мышка вскоре и уселась, погрузившись в горестные размышления…
Часа через два кто-то снаружи провернул ключ в дверном замке, после чего прозвучала команда на русском языке:
– Наденьте обратно повязку! А теперь марш на выход…
Антон Легостаев, решивший отложить расправу над Мажонасом на потом, собрался уж было отчалить в Вильнюс, прихватив с собой двух бойцов, но Чяпа вдруг попросил его задержаться.
– Хочу перекинуться словцом с этой Головиной, – сказал Чяпа. – Есть одна странность, Антон… Ты ж сам сказал, что документов при ней почему-то не оказалось.
– Может, «крыша» при задержании изъяла? Хотя… Они мне передали ее дамскую сумочку, но там документов не было.
– Нет, такого уговора, чтоб они забрали документы Головиной, между нами не было.
– Чяпа, в сумочке все ж были какие-то бумаги…
– Я все посмотрел, Антон… Там есть документы на приобретенный ею несколько дней назад автомобиль «Опель Астра»… Купчая на какую-то кошку, за которую она выложила десять тысяч баксов…
– Плакали ее денежки, – усмехнулся Антон. – Кошак этот сиганул из тачки, только его и видели…
– Еще я нашел в сумочке оригинал договора, который Головина заключила с этими дебилами из «Фалькона»… Но где, спрашивается, прочие ее документы, включая загранпаспорт?
– Понятия не имею, Чяпа… В ее тачке ничего… такого не
А квартиру обыскали?
– Да, я звонил ребятам… Нашли там ноутбук с какой-то информацией, еще кое-что по мелочам, но документы Головиной так и не нашлись… Мы сейчас допросим ее об этом, а ты, когда поедешь с ребятами в Вильнюс, заодно наведаешься в то место, которое она нам укажет, и заберешь их… Надо, чтоб у нас был полный комплект: сама Головина и все ее бумаги.
Девушку сопроводили в какое-то помещение и, не снимая повязки, усадили в кресло.
Она недолго пребывала в одиночестве: в комнату вошли двое мужчин – как минимум двое, судя по голосам, – причем некоторое время они разговаривали только между собой, словно и не замечали ее.
Мышка быстро врубилась, в чем тут дело… Эти двое разговаривали между собой по-литовски. Они полагали, что в кресле сидит москвичка Анна Головина, которая не способна понять, в силу незнания чужого ей языка, о чем они так оживленно беседуют.
Головина действительно не поняла бы ничего из их речей. Но в кресле-то сидела Ирма Мажоните, для которой литовский был родным языком.
Едва эти двое появились в комнате, как она тут же узнала по голосу одного из них – это был тот самый блондин, которого она видела с двумя его дружками в офисе фирмы Нестерова и который участвовал позже в неудачной попытке похитить Анну Головину.
– Может, наденем маски, Чяпа? – спросил Антон. – Она нас наверняка запомнит…
– На хрена нам эта канитель? Я тебе порой удивляюсь, Антон… Ты че, не врубаешься, чем все закончится?
– Но приказа мочить ее пока не поступало. Ни Хорь, ни Боксер о таком решении не говорили.
– О таких вещах не обязательно говорят вслух… Ты же слышал, какие инструкции давал на ее счет Хорь?
– Ну да… Сказал, что надо выбить из нее показания на того же Нестерова. В том смысле, что она, когда решила грохнуть своего сожителя… чтоб завладеть его бабками… нашла здесь исполнителей под это дело. Что Сергачева замочили именно эти двое: Нестеров и Слон…
Что они контачили с кем-то из банды Монгола, что все они заодно… Все эти «признания» следует записать на видео, а кассету передать Хорю…
– Ты понимаешь, для чего это все?
– Да. Чтоб перевести стрелки на других людей. Хорь знает, как нужно распорядиться компрой и кого следует подставить… В принципе, я прикидывал, что Нестеров и Слон должны исчезнуть еще до того, как у спецслужб появится эта пленка. Пусть думают, что они ударились в бега, пусть их разыскивают по всему миру хоть с собаками, хоть и с Интерполом… Труп Сергачева, а заодно и Пошкуса, теперь пожизненно будет висеть на них…
– Вот видишь, Антоша, как все складно у нас получается? Как же мы можем после этого… взять и отпустить Головину на свободу?