Перст Кассандры

Нюгордсхауг Герт

Однако Фредрик не услышал злобного лая, когда рядом с ним беззвучно остановилась темная машина без номерных знаков. Лица сидевших сзади мужчин были закрыты черными колпаками.

На Фредрика Дрюма смотрели два пистолета.

И в отличие от утреннего инцидента он тотчас понял, что эти пистолеты без раздумья начнут стрелять горячим свинцом.

Он сжался в комок и закричал, подражая голосу самца куропатки. Пожилая пара, шествующая по другую сторону улицы, удивленно обернулась. Фредрик бросился плашмя на асфальт и заполз между колесами под машину,

продолжая отчаянно вопить, стремясь привлечь внимание всего квартала к происходящему! Услышал какое-то шипение, что-то обожгло затылок, нырнул под раскаленную выхлопную трубу и почувствовал, что машина тронулась с места. Неужели никто кругом не видит, что она грозит его задавить?

Сейчас одна мысль владела его сознанием: они не успели выстрелить! Его бросок застиг их врасплох. Им никогдане всадить в него пулю. Еще не отлиты те пули, которые могли бы поразить Фредрика Дрюма.

Автомобиль катил по улице — и он вместе с ним. Его волокло, скребло об асфальт, но пальто кое-как защищало спину. Фредрик понимал — разожми он пальцы, задняя ось расплющит его.

Его било и колотило об асфальт, колотила и била собственная дрожь, удары отзывались болью во всем теле, от прилива крови к голове грозили лопнуть барабанные перепонки.

Он не переставал вопить, но машина не останавливалась. Она ехала не слишком быстро, не настолько, чтобы пальто начало тлеть. Однако достаточно быстро, чтобы ее не могли преследовать свидетели случившегося. Когда это кончится? Скоро он будет вынужден сдаться, и без того левая рука волочится по асфальту, словно парализованная. Затылок горел, в висках стучала кровь. Пальцы правой руки сжимали — что? Кардан? Вроде бы в автомобилях есть внизу такой механизм? Он зажмурился, стиснул зубы, голова раскалывалась, скоро спина загорится — они прибавили скорость? Сколько это продлится, он висит тут целую вечность, что-то ударяет в спину — они едут через горбы? из него сделают фарш? Он снова закричал, но голос сорвался, потом и вовсе пропал, что-то долбануло его по крестцу и почкам, наконец машина остановилась.

Он выпустил кардан, грудь тяжело вздымалась, проталкивая воздух в легкие. В глаза капало горячее масло, но он даже не пробовал отвернуться. Он вообще был не в состоянии как-то двигаться.

Тишина. Не слышно уличного движения. С губ его сорвалось еле слышное «спасибо». Какой-то алюминиевый вкус во рту… Кровь? Пальцы правой руки сами сжимались и разжимались. Спазмы. Нервы вышли из-под контроля. Он был парализован.

Стукнула автомобильная дверца.

— Вытаскивай его. Если еще жив — пристрели.

— Сообразил — залезть под машину.

— Хитрый черт. Но теперь ему конец.

— Проверь глушитель.

— Здесь нет ни души.

Стук других дверец отдался в мозгу Фредрика, вознося его во все более высокие сферы. Кто-то схватил его за больную ногу и потянул. Его вытащили из-под машины. Экзистенциальный страх и кьеркегордская боль были давно пройденной стадией, теперь он все воспринимал в слабом

эйфорическом ореоле. Все, что происходило, совершалось не с ним. Единственное слово, сохраняющее смысл, было «спасибо». Он снова и снова твердил его — пустой звук для людей в черных колпаках.

— Погоди. У меня есть идея получше.

— Зачем еще мешкать, черт подери?

— Не шуми. Я знаю эти места. Видите вон те цистерны на путях? Они пустые. Завтра в них нальют кислоту.

— Ну и что?

— Никаких следов. Пули — вещественные улики. Не забывайте приказ: желательно не оставлять следов.

— Говори по делу, нам нельзя здесь торчать!

— В таких цистернах остается газ. Мы открываем люк, сбрасываем внутрь труп, закрываем и — ку-ку, Дрюм. Никаких следов. Сначала сработает газ. А завтра утром в цистерну зальют кислоту. Не открывая контрольный люк. Поняли?

— О'кей. Только будем действовать поживей!

Фредрик почувствовал на груди чей-то башмак. Он давил сильно. Чересчур сильно. Эйфорический ореол сменился красным туманом.

Его подняли. Положили на чье-то мощное плечо. Должно быть, оно принадлежало одному из гигантов Вселенной.

Его положили на что-то холодное, гладкое. Сильный толчок в спину сбросил его в какую-то дыру. В нос ударил резкий запах, и из груди вырвался крик, который покатился вдоль стен металлического цилиндра.

Крик еще долго отдавался в пустоте.

9. Фредрик Дрюм познает мир звуков в цилиндре, возносит горячую благодарность индейцам Юкатана и наблюдает какое-то движение под сливой

Он услышал собственный крик.

Почувствовал, как в легкие врывается язык пламени; одновременно мозг взорвался фосфорическим фейерверком, возвращая ему сознание. Доля секунды — и он пришел в себя, сознание вернулось с многократной силой, мысли шипами прокалывали череп, возрождая способность к восприятию.

Некий дракон оживил его своим дыханием.

Испарения кислоты подействовали в сто раз сильнее, чем нашатырь, который дают понюхать штангисту перед решающим толчком, в сосудах забурлил адреналин, и он заметался внутри цистерны, точно муха в абажуре, тяготение не работало, трение отсутствовало, на гладких круглых стенах не за что было ухватиться, он бился на дне цистерны, на стенах, наверху — одновременно везде.

Он затаил дыхание, все сжалось в ничто, содержащее все, в долю секунды он увидел окружающее в свете, выявляющем все до малейшей детали.

С того места, где он находился, ему ничего не стоило легким пинком отправить Землю за пределы солнечной системы, за пределы галактики в холодный безбрежный мрак. Но он не стал этого делать. Он мог также продолжать сжиматься, втиснуться в самую малую частицу атома и выйти с другой стороны этаким ужасащим анти-Дрюмом. Он воздержался и от этого.

Он видел. Пламя в груди и торчащие из черепа фосфорические шипы придали Мгновению власть схватить Время и не отпускать его.

Он видел.