Перстень Борджа

Чейз Джеймс Хедли

– Нет! – взвизгнула она. – Через полчаса! Здесь… в моей квартире! Чёрч-стрит, 35а, четвертый этаж. Я же сказала, срочное дело.

– Боюсь, это не совсем удобно, мисс Норман. – В баритоне слышались нотки обиды.

– Здесь! Через полчаса! – Натали бросила трубку и зарыдала.

Вскоре слезы высохли, мисс Норман прошла в ванную, умылась, привела в порядок лицо. В гостиной достала из бара бутылку виски, налила рюмку и тут же ее выпила, затем опустилась в кресло и стала ждать.

Через тридцать пять минут раздался звонок. Кровь

бросилась Натали в лицо и отхлынула, оставив ее белее мела. После второго звонка хозяйка встала и открыла дверь.

Чарльз Бурнетт, директор Национального банка Наталя, высокий, полный мужчина с багровым лицом, маленькими проницательными глазками и розовой лысиной, окаймленной венчиком седых волос, в безупречно сшитом сером костюме-тройке с красной гвоздикой в петлице, вплыл в гостиную, как галион под парусами.

– Милая мисс Норман, – проворковал банкир, – к чему такая спешка?

Натали взяла себя в руки, виски придало уверенности.

– Присядьте, пожалуйста, мистер Бурнетт. Не буду отнимать у вас время. У меня есть сведения, касающиеся мистера Каленберга.

Бурнетт с трудом втиснулся в кресло. Усилия не пропали даром. Зернышко здесь, зернышко там, появится и росток.

Контрольный пакет акций Национального банка Наталя принадлежал Максу Каленбергу. И тот возложил на Бурнетта сбор циркулирующих по Лондону слухов, касающихся его поместья в Натале.

Двенадцать дней назад Бурнетт получил короткую телеграмму:

«Требуется информация о деятельности Армо Шалика. К.».

Бурнетт хорошо знал Шалика, но понятия не имел, чем тот занимается. Информация о его деятельности… причем представляющая интерес для Каленберга… проще заставить говорить сфинкса. Ослушаться Бурнетт не мог. Каленберг не признавал слова «нет».

Через два дня Шалик устроил прием, куда пригласили и Бурнетта. Там он впервые увидел Натали Норман.

Бурнетт вспомнил язвительные слова Бернарда Шоу: «Можно дать пинка старику, уже ясно, кто он такой, но не стоит бить юношу, еще неизвестно, кем он станет». Он всегда проявлял внимание к людям низшего ранга.

Никто из гостей не замечал Натали, дирижирующую действиями официантов, банкир освободился от жены и, подойдя к мисс Норман, быстро завязал разговор: выяснилось, что эта блеклая особа – секретарь Шалика. Бурнетту сразу бросилось в глаза, что доверенному лицу Шалика не хватает мужской ласки.

Говорили о ерунде, Бурнетт прикидывал, как заставить Натали работать на Каленберга.

– Мисс Норман, – любезно заключил он, – я счастлив помочь таким людям, как вы. Запомните мое имя – Чарльз Бурнетт, директор Национального банка Наталя. Если разочаруетесь в работе или захотите получать больше, обратитесь ко мне. – Улыбнувшись, банкир вернулся к супруге.

Дома Бурнетт прошел в кабинет и, усевшись в удобное кресло, задумался: мисс Норман могла стать его глазами и ушами; несомненно, ей необходим мужчина, иначе откуда тени под глазами, бледность, растерянное

выражение… Бурнетт решил сразу же уладить личные дела мисс Норман, снял трубку, набрал номер инспектора Паркинса.

– Паркинс… Я ищу молодого человека для выполнения деликатного поручения. Лет двадцати пяти, симпатичного, не слишком щепетильного. Вы не смогли бы оказать мне такую услугу?

– Сущие пустяки, сэр, – пророкотал полицейский. – Ему хорошо заплатят?

– Не сомневайтесь.

– Отлично. Я позвоню после ленча.

Паркинс позвонил около трех.

– Я нашел нужного человека, сэр, – доложил инспектор. – Из Джексон, двадцать четыре года, красавчик, бренчит на гитаре в маленьком клубе в Сохо, нуждается в деньгах. Отсидел два года за мелкую кражу.

Бурнетт заколебался:

– Осложнений не возникнет, Паркинс? Не хочу, чтобы меня потом шантажировали…

– О нет, сэр, не беспокойтесь… Я все устрою. Малыш у меня в руках.

Банкир успокоился:

– Пришлите его ко мне в половине шестого. На ваш счет в нашем банке переведут десять фунтов.

– Благодарю, сэр. Джексон вам понравится.

Из Джексон прибыл без двадцати шесть. Секретарша провела его в кабинет. Проработав столько лет с Бурнеттом, она уже ничему не удивлялась… даже Изу Джексону.

Бурнетт взглянул на молодого человека в джинсах горчичного цвета и темно-синей рубашке с оборками; на груди на позолоченной цепочке болтался колокольчик, тренькающий при каждом движении. Ну и тип!

Не дожидаясь приглашения, Джексон подошел к креслу, сел, положив ногу на ногу, и вопросительно посмотрел на хозяина кабинета.

– У вас есть работа?.. Сколько мне отвалят?.. И учтите, мне не хотелось бы трудиться в этой дыре. Ясно?

Бурнетту приходилось общаться с разными людьми, тон оболтуса не понравился, и все же банкир потеплел – Джексон вполне подходящий кандидат.

– Вам не понадобится работать здесь, мистер Джексон. Я имел в виду особое поручение… Вам хорошо заплатят.

Джексон поднял руку.

– Давайте забудем про мистера и прочую шелуху. Зовите меня Из.

– Разумеется… но почему Из?

– Так меня прозвали девки. Я их изумляю.

Бурнетт промокнул лоб носовым платком:

– От вас требуется следующее…

Джексон внимательно слушал, не сводя глаз с Бурнетта.

– Надеюсь, вы сможете сделать это? – закончил банкир.

Из скорчил недовольную гримасу.

– Давайте говорить прямо, – вытянул ноги. – Эта девка хочет, чтобы ее отогрели, так? – Бурнетт кивнул. – После первого прогрева ей захочется еще… так? – Бурнетт снова кивнул. – За ласку придется платить… Вы хотите, чтобы я выжал ее досуха… правильно?

– Именно так.

– С вас сто фунтов… и мне достается все, что я из нее высосу, так?

Бурнетт кивнул в третий раз. Господи, казалось, он медленно покрывается грязью.

Джексон развалился в кресле, нагло изучая директора банка.