Перстень некроманта
Шрифт:
— Интересно, а кто выяснял обстоятельства?
Хода, с грохотом уронив флакончик духов, стоимость которого равнялась бюджету какого-нибудь небольшого графства, шмякнулась на пол, не прекращая попыток распутаться. Но на помощь по-прежнему не звала.
Про строительство гробницы больше ничего не было, и Осси взяла лист с переводом пророчества «Високосный день», старательно переписанного адептами Ордена из книги «Сон Змеи».
Бегло пробежав текст глазами, она вздохнула.
— Да уж, очень вразумительно! Просто руководство к действию и инструкция
— Вот… «Только алый, как кровь, гибкий плющ не прогнется под ветром вечности, в этот раз укротив его голод…»
Осси посмотрела на Ходу.
— Это что я сделать должна?
Чертыхнувшись, она начала перечитывать бумагу заново.
— Да уж, ясности тут — хоть отбавляй! Как тут вообще что-то увидеть можно? Мне кажется, для этого надо параноиком быть! Вот слушай. — Осси повернулась к Ходе. — Эй! Можно тебя отвлечь?
«Я слушаю». — Хода перекатывалась по полу, как клубок змей в брачный период.
— Этого мало. Слушай и запоминай!
«Слушаю и повинуюсь!»
Осси бросила на нее взгляд, должный парализовать и испепелить на месте.
Не парализовал и не испепелил.
— Слушай: «Истекая пустыми ночами, тают в прошлом дни будущего. И будет так, пока не наступит день лишний, которому родиться не следовало. И случится это в пустынном безлюдном краю, а узнают его по дню следующему, что заберет как плату жизнь случайную.
Одна лишь слеза по ней прольется. Сорвется с ресниц, но, не успев, превратится в быструю птицу, летящую к далекому дому, упадет с подломанным крылом под небо из камня во тьму.
И не будет иначе.
В белом камне под солнцем палящим прорастет алый плющ, древней силой, как цепью, увитый. Смочит кровью меча острие, отворяя врата, и восстанет один против всех.
Боли много не будет, не будет предчувствий, и голос чужой промолчит. Жизнь к подобию жизни эхо пробудит, и оно полетит далеко, разбиваясь о стены и тени пугая. Искра золотом тени разгонит, их низвергнув во прах небытия, следом рухнут качели, летящие в бездну, воцарятся забвенье и мрак.
И не будет иначе.
Мертвых путь будет долог, извилист, и смертью укутан, и закончится в сердце втором. Двери в мир распахнутся, где не спят зеркала и лишь мертвые ветры гуляют. Голод их укротит алый плющ, им воздав подаренье, что укутает сумрачный тлен.
Не могло быть иначе.
Путь был пройден напрасно. Будет все против нас». — Осси замолчала. — Это все. В общем — полный бред, да и к тому же совершенно нескладный.
«Ну, нескладный — потому что раньше это, наверное, стихи были, — после небольших раздумий заявила Хода. — А со стихами всегда так. Их когда переводят, то либо смысл остается, либо рифма. Это уж, как говорится, на выбор. Но стихи, по-любому, уже другими становятся. В данном случае важнее все-таки смысл…»
— Не знаю… Смысла я тут тоже особо не вижу, — пожала плечами Осси.
«Ну почему же… Кое-что понятно. Например, с забранной
— Ну, допустим, — согласилась Осси. — Похоже. Это еще можно как-то понять, да и то потому, что это уже свершилось.
«Вот именно! Потому и понятно становится. С пророчествами всегда так… — продолжала разглагольствовать Хода. — Они понятны только после того, как все произошло».
— Это верно, — вздохнула Осси. — Впрочем, про алый плющ и древнюю силу, обвивающую, как цепь, — тоже более-менее ясно.
«Согласна, — подтвердила Хода. — Тебя аж целых два раза помянули! Ты сначала прорастешь там где-то на камнях, а потом еще и голодный ветер укротишь… — Хода хмыкнула. — Алым плющом тебя, правда, давно уже не зовут, но когда-то, помню, дразнили. А я ведь тебе говорила, что не надо эту татуировку делать…»
— Ладно, чего опять начинать, — поморщилась Осси. — Плющ и плющ… Зато ты — древняя сила, и никак ни меньше!
«Что есть — то есть!» — скромно согласилась Хода.
— Ну, допустим, это мы с тобой поняли, а остальное? — Осси снова вздохнула. — Это же просто бред какой-то!
«Остальное мы не поняли и не поймем, хоть голову сломай, хоть две! Остальное надо просто запомнить, а при случае грамотно использовать».
— Умная ты какая! — Осси покачала головой. — Ладно, будем вспоминать и использовать. А ты все запомнила?
«Запомнила. Повторить?»
— Не надо. Верю.
Осси в сердцах отбросила лист и потянулась за следующим документом, представлявшим собой выжимку-компиляцию из легенд, слухов, сказаний, а большей частью предположений, описывающих момент гибели Лехорта.
Особенной ценности для предстоящего дела это чтиво не представляло, но любопытство даже Ходу узлом завязало, что уж говорить о молодой барышне. Тем более что занимало это эссе всего полторы страницы, исписанные мелким и аккуратным почерком.
«…И стал он наблюдать, как рой Огненных Черепах, вынырнувший из топких непроходимых болот Олвы, быстро переправился через грязевую реку и запрыгал по направлению к горному хребту Хавара, оставляя за собой лишь выжженную пустошь…
И двинулись тогда вперед укрытые до той поры от вражеских глаз всадники Лехорта. И окутанные клубящимся розовым туманом фигуры, оседлавшие гончих смерти, стремительными вихрями ворвались в ослепительное облако роя, рассекая его и рассыпая вокруг затухающие искры жизни.
И сплелся визг умирающих черепах с хрипом гончих и грохотом подков. Обожженные морды тварей, рожденных неуемной фантазией Охенты, скалились, пытаясь достать зубами вертких гадов. Покрытые броней хвосты стегали направо и налево, сбивая врагов на лету, мощные трехпалые лапы втаптывали поверженных бойцов в землю, а всадники, размахивая острыми, как бритвы, веерами, глухо рычали, подбадривая друг друга. Над всем этим хаосом битвы неспешно кружил Лехорт — полуангел-получеловек, окруженный ослепительным сиянием, методично расстреливая Огненных своим шипом…»