Перстень с трезубцем
Шрифт:
– Разве венгры в состоянии защищать свои города от многотысячной армии осман? Ведь численность австрийских войск не превышает и восьми тысяч, – уверенно произнес Ласло, сравнения численность войск обеих армий.
– Мартинуцци попросит еще подкрепление у Фердинанда и с Божьей помощью нам удастся отстоять свои крепости.
– Балинт, а что ты скажешь о договоре отца Дьёрдя, чтобы отдать земли Трансильвании Фердинанду, ведь в 1549 году представители с обеих сторон подписали этот документ.
– Ласло, чем ты так взволнован? Отец Дьёрдь – Мартинуцци ведет тонкую политику между Габсбургами и Султаном.
– Эта политика
– Но нам удалось отбить их, Мартинуцци действует в интересах княжества. Королева не осталась внакладе, она со своим сыном Яношем Жигмондом получила от Фердинанда два герцогства в Силезии.
– Но прежде она была против такого соглашения, и склонялась к тому, что отец Дьердь совершил измену, – не унимался Ласло.
– Тем не менее, королева была вынуждена заключить договор с Фердинандом.
– А самую последнюю новость вы слышали? – обратился Ласло к обоим собеседникам, – королева на днях отреклась от короны.
Балинт и Габор в недоумении посмотрели на графа.
– Вот это новость, – удивился Балинт, – ходили подобные слухи, но мы не верили, что она способна отречься и отдать власть австрийскому захватчику.
– Друзья мои, может, я что-то не понимаю, тогда объясните мне одну простую вещь: дворяне, состоящие в национальной партии, поддерживают королеву и ее сына Яна-Сигизмунда, так почему же Мартинуцци уговорил ее отказаться от короны в честь австрийского короля Фердинанда? Неужели сама королева, ответственная за судьбу Трансильвании, послушала Мартинуцци и отреклась от своего народа?
– Граф Ласло, – объяснял ему Балинт, – отец Дьердь – он же Варадский епископ и кардинал римской церкви, заручился поддержкой святейшего римского престола и заключил союз с Фердинандом, который в свою очередь пообещал королеве, что организует поход против турок и поможет Венгрии освободиться от османского ига. Бедную королеву запутали в политических интригах, и она вынуждена сделать этот непопулярный для нее и народа шаг.
– И вы думаете, что султан простил отца Дьёрдя за такое лукавство? Вот и выходит, что мы со дня на день ждем прибытия большого войска турок.
– Граф, – как можно спокойнее, обратился к Ласло барон Балинт, – Мартинуцци вынужден вести себя, как хитрая лиса. Если мы хотим, чтобы Трансильвания оставалась сильным княжеством, мы должны выбрать из двух зол одно. Вот ты, к примеру, за что ратуешь?
– За свободную и независимую Венгрию, в состав которой входит наша Трансильвания.
– Мы тоже солидарны с тобой, но два могущественных льва грозятся разодрать на части беспомощную косулю, которой на данный момент является Венгрия. Что мы можем сделать перед лицом грозящей нам опасности? Выступить и погибнуть, как в битве под Мохачем? А кто потом защитит от турок наших жен и детей, они угонят их в вечное рабство. Разве наш народ сейчас в состоянии остановить турецкую чуму, сметающую на своем пути все: нашу веру, обычаи наших предков, все границы, некогда принадлежащие нам.
– А ты Балинт, думаешь, что Фердинанду наша протестантская
– Так что ты предлагаешь, граф?
– Поднять народ на восстание, пока еще не поздно. Мы сможем защитить своих детей от рабства, а жен от бесчестия.
– Нет, граф, – обратился к нему Габор, – наши дворяне никогда на это не пойдут, они приняли закон о не вооружении крестьян в 1514 году и отстранили их от участия обороны Трансильвании.
– Вот! Теперь вы видите, что натворили недальновидные олигархи, боясь дать свободу крестьянам, они обрекли себя на поражение в борьбе с турками. Но народ можно еще поднять, если дворянство на собрании поднимет этот вопрос.
– Я бы многое отдал граф Ласло, – подхватил Балинт, – чтобы заглянуть в завтра и увидеть нашу родину твоими глазами. Но, увы! Слишком поздно, израненная косуля не сможет превратиться в хищника, нам остается преклонить свои колени перед властью победителя. Вот потому Мартинуцци ведет двойственную политику, умасливая обещаниями двух влиятельных господ. Так что граф, научись и ты хитрить, если хочешь, чтобы твои соляные копи и земли не занял какой-нибудь османский паша или влиятельный австрийский дворянин. Я слышал, что твоими рудниками в свое время интересовались такие люди, как граф Жомбор и вице-визирь Алишер-паша, но тебе сказочно повезло, они пребывают теперь в ином мире.
– Да, Балинт ты прав, и сейчас многие хотят прибрать к рукам мои соляные копи, только благодаря помощи королевы Изабеллы, мне удавалось сохранить за собой право владеть ими.
– Граф, как ты думаешь, может тебе самому обратиться к королеве? Я понимаю, что у нее не хватает времени на государственные дела, а тут вдруг Ласло со своими рудниками, но ведь в свое время она выручила тебя. Быть может Изабелла даст тебе хороший совет, как поступить в дальнейшем.
– А что, Балинт, я тоже над этим думал, ты только подтвердил мое решение поехать к королеве.
– Господа, а вы слышали, что с войсками Фердинанда в Темешвар прибыл капитан. Сегодня на главной площади под его руководством шел набор наемников в войска австрийского короля, – обратился Габор к соратникам, пытаясь сменить тему разговора.
– Кто такой, наверно из подданных Фердинанда? – спросил Ласло.
– А-а, я знаю этого негодяя, – ответил Балинт, – это же барон Вадаш, теперь он открыто служит королю Австрии. Кстати он был недругом барона Йо, предав его австрийским дворянам, как впрочем, и нас с господином Габором. Раньше он не мог себе позволить смело передвигаться по Трансильвании, а теперь его можно увидеть разъезжающим по всему княжеству. Если б вы видели этого выскочку, говорят, он лишился одной руки. Он всем хвастает, что потерял руку при осаде турками Будайской крепости, а я знаю, при каких обстоятельствах ему оттяпали левую руку.