Перстень шаха
Шрифт:
– - Сидите нормально, -- предупредил напоследок.
– - Не кричите и не шухарите...
Тронулись. Добрались без криков и шума. Но дважды давал команду накрыться мешками, и они ее выполняли. Отрабатывал, так сказать, прибытие в отдел. Когда подъезжали к отделу, я вновь скомандовал: «Мешки!» Они накрылись, и я спокойно въехал во двор. Обрадованно вздохнул: задание выполнено. Во дворе много работников милиции, готовящихся к заступлению в наряд. Здесь же с кем-то разговаривает заместитель районного прокурора Мария Владимировна Дарьина. Мое явление с мопедом, велосипедом и кучей ребятишек, оторопело вылезавших из салона машины и из багажника, произвело фурор. Все удивлялись, как же я их всех туда запихал. А Дарьина стала меня при всех отчитывать, что допустил грубейшие нарушения правил при перевозке
Со всеми ребятами я тогда встречаться не стал. Посчитал это ненужным, да и они на меня были в обиде. Но поговорил по душам с тремя пацанами, причем с каждым персонально. Мне казалось, что если эти меня поймут, то и остальные к ним прислушаются. Рыжеватый паренек, у которого в Липецкой области жили дедушка с бабушкой, думаю, меня понял. Правда, он никак не хотел верить, что я в детстве увлекался голубями. Сам он до спецшколы держал голубей и задавал разные каверзные вопросы, думая, что обманываю. Убедился -- не вру. Второй паренек, Сергей, который особенно интересовался «кто я такой», так вот, он не верил, что я мастер спорта и был чемпионом по вольной борьбе. Пришлось кое-какие приемы показать для подтверждения правдивости моих слов. Еще говорил с крепышом Юрием из группы «Дикарей». Его тоже заинтересовало мое увлечение спортом. Он не думал, что в милицию идут работать такие спортсмены. Надеюсь, мои беседы с ребятами не прошли для них даром и какую-то пользу принесли. Я даже собирался тогда побывать в Аннинской спецшколе, встретиться с трудными подростками и поговорить с ними, но потом замотался и поехать не удалось. С тех пор прошло почти тридцать лет. Те «беглецы» давно стали взрослыми и имеют своих детей. Возможно, вспоминают иногда о своем побеге и о том, как я их обдурил. Хочется верить, что урок тот пошел им на пользу.
Вот так закончилась моя роль в амплуа «иностранца».
Насильники
Меня вызвал начальник отдела Денисов и сказал, что с Ленинского райотдела переслали дело об изнасиловании несовершеннолетней Стребковой Нины (фамилия изменена). Полистав дело, он покачал головой:
– - И каких только сволочей земля не носит! Надо же, завезти в лес, совершить групповое изнасилование и полураздетую оставить одну в декабре месяце! Ну не гады, а?!
В то время я был уже старшим оперуполномоченным, и опыт по раскрытию преступлений у меня имелся неплохой. В этот же день ознакомился с делом и, не теряя времени, поехал в областную больницу, где потерпевшая лечилась от обморожения. Нашел палату, в которой лежала деревенская девчонка. На вид не хлюпкая, крепко сбитая. Может, это ее и спасло. Другая бы не выдержала подобного надругательства и мук.
Стал ее опрашивать. Вопросов много, пытаюсь узнать хоть какие-то подробности о тех, кто совершил это мерзкое дело: сколько их было, где произошло и все то, что помогло бы установить насильников. Девочка всхлипывает, отвечает почти одно и то же: не помню, не знаю, не заметила. Даже мне, повидавшему в работе немало человеческой мерзости, было горько смотреть на эту совершенно беспомощную, униженную и поруганную девчушку, которая одна зимней ночью добиралась полуголая до города и, если бы водитель из войсковой части, ехавший на машине в ту позднюю пору не подобрал ее, она бы замерзла. Девочка говорила, что насиловали в лесу, в машине, несколько молодых ребят по очереди, а до этого они везли ее через какой-то мост и кто-то из сидевших в салоне сказал:
– - Глянь, какое большое водохранилище!
Пояснила, что в этот день она приехала из своей деревни Хохольского района в Воронеж к родной тетке, работавшей в домостроительном комбинате. Тетка жила в общежитии. Когда стояла и ждала на остановке
Разговаривая и пропуская через себя полученную от Стребковой информацию, я пришел к выводу, что изнасилование могло совершиться на территории Левобережного района. Ее же слова: ехали через мост, по бокам было водохранилище. Это могло произойти где-то в районе Масловки. Подготовил материал опроса и свои предложения доложил начальнику милиции Денисову. В общем, дело для рассмотрения передал в Левобережный отдел милиции. На этом, казалось бы, все и закончилось, но... Но вскоре дело опять переслали к нам. Левобережники провели свой опрос и посчитали, что изнасилование было совершенно на территории нашего района. Чехарда, да и только. Начальник отдела Денисов вызвал меня и сказал:
– - Хватит футболить! Скорее всего, это случилось в районе Шиловского леса. Участок твой, так что ищи.
Да, легко сказать -- ищи, когда абсолютно никаких зацепок и даже в мелочах Стребкова путается. Но надо же что-то делать. Прошло около месяца с момента совершения изнасилования, а сдвига никакого. Я знал, как не любят сотрудники розыска заниматься делами, которые совершались не на их территории, и в этот раз была именно такая неразбериха: точно утверждать, где произошло изнасилование, потерпевшая и сама не могла. Но я был согласен и с начальником, что хватит гонять дело туда-сюда, пора заняться им серьезно, без проволочек.
Но с чего же начинать? Ведь и правда ни одной зацепки! Поехал к тетке потерпевшей. Та простая работяга, сама в трансе. Думал, что, может, ей племянница что-то рассказала как женщина женщине. Но нет, и тут ничего. Тетка только умоляла меня найти этих подонков. «Как же так можно!» -- восклицала, и ее горе можно было понять.
Пришлось вновь начинать с опроса потерпевшей. Всякий раз воспроизвожу картину того дня. Молодые парни подъехали на «Жигулях». Вышли из них, схватили девушку под руки и силой затолкали в машину. Может, запомнила хоть какие-то приметы этих молодчиков, их одежду, содержание разговоров? Возможно, что-то особенное запомнилось в салоне машины? По этим и другим вопросам беседовал долго и терпеливо.
В помощь мне был выделен участковый инспектор Сергей Рожнов. Он только что окончил школу милиции, и ему дали участок -- сады.
В ходе бесед начало кое-что проясняться. Потерпевшая, к примеру, сказала, что одного-то она уж точно может узнать. Он вел машину, и она его запомнила. Обрисовала, как выглядел. Насиловали в машине, где разложили сиденья. В какой-то момент она выскочила и попыталась убежать, но один из этой группы (он ее, правда, не трогал) догнал и стал говорить: куда же ты бежишь раздетая -- ведь замерзнешь! Опять привел к машине, но потом ее все равно бросили в лесу, а вещи выкидывали по одной, чтобы оделась, но не сразу.
– - Обрисуй машину, цвет и какая она изнутри, -- попросил я.
– - Может, крутили музыку какую? Какие были чехлы? Неуж-то так ничего и не запомнила?
– - Я боялась, -- вздрагивала девушка.
– - Сидела между ними на заднем сиденье... А машина была хорошая, внутри все светилось, и орала иностранная музыка...
Я уже начал приходить в отчаяние. Неужели так ничего существенного и не вспомнит? А что можно поиметь с того, что в салоне «все светилось» и музыка играла иностранная?..
– - Ой, вот еще что!
– - встрепенулась вдруг девчушка.
– - У нас в деревне выделывают шкурки из барашек. Шерсть на них такая кругленькая, колечками. Вот и в машине были постелены такие же шкурки, и... когда мне было особенно плохо, я хваталась пальцами за эти барашковые колечки... А больше, хоть убейте, ничего не припомню...
«Найду, обязательно найду этих молодых кретинов!» -- подумал я, радуясь, что появилась весьма важная улика. Барашковые шкурки -- это уже кое-что. Шить чехлы на сиденья из барашковых шкурок было тогда модно, и не каждый мог себе это позволить. Уж их-то насильники вряд ли додумаются выбросить, пожадничают. Но сколько в городе «Жигулей», в которых на сиденьях такие шкурки? Как проверить? Да это просто нереально... Думал, взвешивал и так, и этак, а потом решил посоветоваться с начальником отдела Денисовым. Тот заинтересовался.