Первая академия. Том 2
Шрифт:
В первом раунде соревновались в попадании сгустком огня в небольшую стальную мишень с пятидесяти шагов. Диск был величиной с кулак, да и расстояние немалое. Однако главная трудность заключалась в том, что перед броском огненный шар должен был десять раз прокрутиться в воздухе за ограниченное время. Это значительно осложняло задачу, поскольку требовало хорошего контроля стихии.
Каждый участник делал три подхода.
Все выступавшие передо мной ребята попали по одному и два раза, некоторые раскручивали шар очень медленно, из-за чего теряли баллы. Я же каждый
Парень, который вышел следом за мной, тоже попал все три раза, следующие двое — ни одного. Из тридцати двух участников всего лишь трое получили максимальный балл: я, студент из Высшей военной академии и девушка из Минской высшей академии стихий.
Парня звали Виктор Белосельский. Его эфирное тело было ярким, а печать — насыщенной и структурированной, почти как у меня. Белосельские издавна славились сильными одарёнными. В двадцатом веке двое из них достигли первого ранга. Кто бы мог подумать, что мне придётся состязаться с одним из них.
Это значило, придётся поднапрячься. Моя победа была крайне важна. Высшая военная академия являлась главным конкурентов Первой академии и постоянно боролась с ней за лидерство во всём, включая соревнования.
Второй раунд так же требовал продемонстрировать меткость, концентрацию и скорость. Каждому участнику давалось тридцать секунд, за это время он должен был поразить «стрелами» как можно большее мишеней на специальном стенде. Всего было сорок железяк, но вряд ли хоть кто-то выбивал максимальное количество. Мои предшественники даже тридцати не выбили, да и я — тоже. Мне удалось поразить лишь двадцать четыре мишени, и этот результат оказался лучше, чем у всех, кто выступал передо мной.
Но следом вышел Белосельский и поразил двадцать семь мишеней. Таким образом, по итогу двух этапов он набрал на три балла больше, чем я. Статковская — девушка из Минской губернии, которая выступала после Белосельского, поразила двадцать пять мишеней, тем самым тоже обогнав меня. Из оставшихся пяти участников лишь один студент смог сравняться со мной, но он имел более низкий балл в предыдущем раунде.
По итогу второго раунда отсеялись ещё восемь самых косых и медленных студентов.
— Алексей, сосредоточьтесь, — сказал мне тренер после выступления двух моих главных соперников. — Вас обходят по баллам. Вам необходимо вырываться вперёд.
— Видел, — ответил я. — Вырвусь. Время есть.
— Сосредоточьтесь. Следующей будет «мишень». У вас неплохие показатели, и есть все шансы обогнать Белосельского и Статковскую.
— Меткость у меня так себе, сами знаете. Я делаю ставку на четвёртый раунд.
— Не надо тянуть до последнего, — нахмурился мастер. — Постарайтесь в следующем раунде хотя бы сравнять счёт. У вас много сил, постарайтесь уж. Приложите усилия. Это очень важно!
— Да-да, обязательно. Прошу прощения, мне надо сосредоточиться.
— Разумеется. Готовьтесь.
Мне не были нужны эти дурацкие наставления. Тем более тренер был очень плох. Магией он, конечно, владел отменно, но в преподавательском мастерстве его даже
Я отошёл к стене и сделал вид, что сосредотачиваюсь, но побыть одному мне не дали. Каким-то образом рядом оказался Белосельский.
— Видел ваше выступление, — сказал он. — Неплохо. У вас получается лучше, чем у большинства этих бедолаг. Позвольте представиться, Виктор Белосельский.
— Алексей Дубровский. Очень приятно, — равнодушно ответил я. — У вас тоже хорошая техника.
— Однако Первая академия отстаёт. Не удивительно. Как может обычное учебное заведение тягаться военным?
— Впереди ещё два этапа, — напомнил я.
— Судя по тому, что я видел, мне не составит труда вас обойти.
Мне вовсе не хотелось сейчас заниматься болтовнёй. Да и вообще, с какой стати он докопался до меня? Лучше бы к следующему туру готовился.
— Лучше сконцентрируйтесь, — сказал я. — Болтовня не поможет вам победить.
Белосельский рассмеялся.
— Если честно, странно, что на состязания выпустили ученика первого курса. Неужели на втором у них не нашлось никого получше? Тоже мне, элитное учебное заведение.
Я проигнорировал реплику, не собираясь опускаться до словесной перепалки.
— Ну что сказать, удачи, — насмешливо проговорил Белосельский и ушёл, поняв, что зацепить меня не получится.
Следующим этапом шло очередное упражнение на меткость. На этот раз требовалось с двухсот шагов попасть огненным сгустком в нарисованную на песке мишень. Ближе к центру — выше балл. Шар кидался навесом.
Каждый из участников имел три попытки. Первые два раза мне удалось запустить шар прямиком в центр, последний раз повезло меньше, огонь упал левее. Статковская в этом раунде продемонстрировала не лучшие показатели и отстала от меня по очкам. А вот Белосельский уложил в центр три шара из трёх и по-прежнему лидировал.
На четвёртом раунде уже не требовались ни меткость, ни скорость. Участники создавали вокруг себя концентрические круги огня. Чем их больше, тем лучше. Это состязание предполагало умение контролировать стихию на расстоянии, на что я и делал упор в последние месяцы. Для младшей группы рекорд был пятьдесят с чем-то кругов. Мне пока больше сорока семи удерживать не получалось.
Осталась восьмёрка лучших. Последний тур должен был выявить победителя. Пока я держался вторым, но мне требовалось вырваться вперёд. Чтобы я и какому-то студенту второго курса проиграл? Да ни за что в жизни!
Мои предшественники создали от тридцати двух до тридцати шести огненных кругов. Мне хотелось знать, сколько сделает Белосельский, но, как назло, он выступал после меня, а значит, мне следовало показать всё, на что я был способен.
Выйдя на арену, я спокойно начертил на песке тридцать огненных кругов, сделал паузу, собрался с мыслями и стал создавать следующие. Круги становились всё шире и шире, на их поддержание требовалось всё больше эфира и концентрации. В голове возникло напряжение.