Первая ласточка
Шрифт:
Если так,то местное общество деликатно. ? король, вообще, красавчик. После того, как он мгновенно решил проблему в пользу пострадавшей стороны, я его конкретно заува?ала.
Понадобится - жизнь за него отдам.
И это не метафора, это от души. О таких правильных монархах я ни в одной книге не читала. Скорый суд, исцеление тела, наследство и полная неприкосновенность. Ведь это по его приказу меня никто не беспoкоит. Определенно, красавчик! Надо бы ему что-тo подарить. Ясно что - картину, но какую именно и, главное, как? Хочется, чтобы дошло до дарителя в целости и сохранности, а дворец не то место, куда пускают по желанию. Но
Ну, ничего, придумаем что-нибудь.
Говорят , если чего-то сильно желать, то оно и сбудется рано или поздно. Вот и моя проблема разрешилась самым неожиданным образом.
В один из теплых солнечных дней художнице-улитке захотелось выползти из своего домика, чтобы прогуляться по городу и набраться новых впечатлений. Мальчишки рассказывали, что через всю столицу протекает река, имеется замечательная набережная, а мосты - просто загляденье.
Вот к одному из этих великолепных сооружений мы и подъехали на карете с Фьюго и Генри. Клод остался разучивать ноты и новые аккорды на гитаре. Да, я купила ему инструмент,интуитивно почувствовав желание ребенка. Сам бы не попросил. И угадала. Он считает, что компактная гитара для парня - лучше громоздкого рояля. Художник должен быть свободным. Вдруг с серьезной карьерой не заладится,тогда пойдет в менестрели и всегда на кусок хлеба заработает. Вот как бы он радовал игрой на этом рояле коней в конюшне? А Клоду нравится петь лошадкам. Усаживается на сено и устраивает концерт. Зрители не аплодируют? ? чем им? Копытами, что ли? Беспризорник, большую часть жизни скитавшийся без крыши над головой, привык довольствоваться малым и не ждет от жизни более грандиозного подарка, чем того, что она ему уже препoднесла. Дом, друзей и леди Марселу.
Я не психолог, но ничего... Постепенно сумею отогреть все обиженные сердечки. Клод у меня еще залы будет собирать. Нельзя быть настолько нечестолюбивым.
Место оказалось действительно красивым. Мальчишки бегали туда-сюда, а я встала у перил в центре широкого каменного моста и залюбовалась солнечными бликами на воде, выпрыгивающими рыбками, проплывающими лодками, мысленно "фотографируя" самое интересное и выискивая наклонами головы и тела удачные ракурсы,иногда перегибаясь через перила. За cпиной изредка проезжали поскрипывающие кареты, одинокие всадники, слышaлись понукания кучеров и
цокот копыт. Для человека из технического мира совершенно нереальные звуки.
Я наслаждалась умиротворением, вдыхая влажный речной воздух не испорченный загазованностью, как вдруг кто-то схватил меня повыше локтя и, разворачивая, резко отдернул от перил. От неожиданности вскрикнула и вскинула голову, что бы рассмотреть наглеца, обладающего высоким ростом,и наткнулась взглядом на квадратный очень знакомый подбородок. Да ладно...
– Леди Хаскиль, не стоит этого делать, – тем временем, убедительно-напористо заговорил принц, не отпуская руку. – Всё пройдет, всё забудется. В вашей жизни всё наладится, вот увидите. Вы еще слишком молоды и просто не понимаете, что всё будет хорошо.
– Спасибо, ваше высочество, - на автомате ответила я, опешив от пожеланий и самого факта встречи. А потом до меня дошло, о чем толкует этот парень и я чуть не рассмеялась.
– Ой, вы решили, что я собралась прыгнуть?
– А это не так?
– вздернул бровь Эдмунд.
– Конечно, нет! Я просто любовалась рекой,
Боковым зрением заметила подходящих парней: всю мою троицу - героев самой первой картины. Оттого родных и даже, в какой-то степени, любимых. Видимо, друзья, проезжая по мосту, увидели бедняжку графиню, пережившую недавно реальный ужас, и решили, что та пришла сюда свести счеты с жизнью. Срочно спешились, и мой герой Эдмунд не дал "свершиться трагедии", успев первым.
– Вы рисуете?
– ахнул блондин, придерживая жеребца под уздцы и, спохватившись, представился: - Маркиз Маркус Аргайл к вашим услугам, леди Хаскиль.
Видимо, раньше мы знакомы не были. Да и откуда? Если Марселу папенька и возил на бал,то не того полета дочка баро?а, чтобы быть представленной друзьям принца.
– Очень приятно, маркиз, да, я пишу картины. И обращайтесь ко мне, пожалуйста, по имени - леди Марсела.
– ?, конечно-конечно, понимаю.
– Леди, - присоединился к разговору третий участник,и мое сердце забилось быстрее.
– Герцог ?ониэл Ривейл.
От тембра голоса герцога у меня пробежали мурашки по коже, пришлось поправлять шляпку, что бы не выдать волнение. Накатившее так неожиданно. Потому что мой тип мужчин - зеленоглазый высокий брюнет. Я пока его писaла, чуть не влюбилась, но сдерживалась, ведь не стoит влюбляться в вымышленного персoнажа, коим для меня является приближенный принца. Тем более что уже точно знаю - на внешность западать нельзя. Внешность обманчива. Только глупышки не битые жизнью клюют на смазливое личико. Пройденный этап: плавала - чуть не утoнула.
И вот на тебе! Ничему, оказывается, опыт прожитых лет не учит, а мозг перестает контролировать сердце, когда появляется идеал. Да и... плевать! К чему такая жизнь?
Рониэл. ?они. Бог мой, какое имя! Вблизи он ещё прекрасней. ?отя слишком молодой, почти ровесник. Лет тридцати на вид или даже меньше. Так, стоп! Кыш, взрослая тетка Илонка, я сейчас красивая восемнадцатилетняя... все равно разведенка, блин. ?оть графиня,и на том спасибо.
– Обожаю живопись, - вернул меня на землю блондин,то ли на что-то намекая, то ли просто поддерживая разговор на определенную тему.
И я вдруг поняла, что нас свела судьба. Во всех смыслах. И это не про любовь, нет. Передо мной грамотные, образованные люди, настоящие ценители искусства и кому , если не им, стать первыми зрителями и крити?ами?
– Господа, а не желаете посмотреть мою галeрею?
– стрельнув глазками, скромно улыбнулась я.
– Она еще ?е так велика, но мне необходимо мнение любителей живописи.
– Это будет удобно? – с предубеждением поинтересовался принц.
– Конечно, – заверила я, отринув сомнения,и обхватила за плечи вовремя подбежавших и охнувших от встречи с парнями мальчишек. – Кстати, познакомьтесь, лорды, это мой ученик Фьюго и помощник Генри.
Мне вроде полагается камеристка или наперсница, но два постреленка сойдут за одну полноценную дуэнью. Ну, или как там все эти блюстители нравственности называются. Мне, затворнице, недосуг было вникать в такие мелочи. Хотя, я и не девица, чтобы... то есть девица, по факту... муж-то бывший оказался несостоятельным по мужской части... значит... Нет, ничего не значит - об этом же никто не знает по идее. Короче, капитально запуталась. В душе я, разумеется, взрослая женщина, но это уже детали, о которых Фиулина просила не упоминать. Да я и сама не стану.