Первая любовь
Шрифт:
— Что? — спросила Валери. — Искупление вины, Брет Гарт, что вы хотите этим сказать?
— Полагаю, что этот молодой человек принужден был уехать из Англии и живет здесь на деньги, получаемые от матери. Так поступают все герои Брет Гарта или какого-то другого автора — я право забыла.
— Не сказала бы, что мистер Лео чем-нибудь напоминает этих несчастных героев, — запротестовала Валери. — Он имеет прекрасную службу в торговом деле, принадлежащем, как это ни странно, Мартину Вейну.
Миссис Хиль закрыла глаза и вздохнула. Имя Вейнов всегда вызывало
Она снова открыла глаза и посмотрела с явным неодобрением на двух безобидных, проходивших мимо молодых людей, единственным проступком которых были чрезмерно широкополые шляпы и очень пахучий бриллиантин для волос.
В это время Валери воскликнула:
— Он похож — я говорю о мистере Лео — на портреты Робина Вейна, которые были напечатаны этим летом в газетах. Вполне вероятно, это какой-нибудь родственник Мартина Вейна.
Миссис Хиль поднялась со стула.
— Валери, — сказала она тихим голосом. — Я нахожу, что эти разговоры о Робине Вейне крайне бестактны с вашей стороны. Он…
— Отчего мне нельзя упоминать о нем? — спросила Валери. — Вы ведь не считаете, тетя Гонория, что он настоящий убийца. Он очутился в комнате Лайлы оттого, что она, вероятно, попросила его зайти. Такой сентиментальный поступок характерен для Лайлы. Ей захотелось, чтобы он увидел, как она снимает шляпу, поправляет волосы или еще что-нибудь в этом роде. Не улыбайтесь, моя дорогая. Поверьте, я не такая глупая и наивная девочка, как вы думаете. В наши дни девушки умеют прекрасно разбираться в людях. Я хорошо знаю Лайлу и понимаю, что женщины, подобные ей, не совершают дурных поступков только потому, что неспособны на сильные чувства. Не возмущайтесь, ведь я говорю правду. Такие женщины видят центр вселенной в себе самой. Они могли бы пойти на преступление, если бы им угрожала опасность подурнеть, но не скомпрометируют себя из-за любви. Между тем, из-за них, а не из-за искренних, преданных жен и подруг погибают мужчины, они сводят людей с ума и заставляют их потом расплачиваться за свое безумие, сами же выходят, сухими из воды.
— Быть может, вы правы, не знаю, — сказала миссис Хиль беспомощно.
— Вы, несомненно, ничего не знаете о них. Но я знаю! Он испытал невероятные мучения, его карьера погублена, и он стал теперь беглым преступником, — а такое положение довольно неприятно.
— Более чем неприятно, — подтвердила миссис Хиль, содрогаясь.
На веранде появился Робин, приветствовал их поклоном и подошел ближе. Он казался бледным, худым и несчастным.
«Наверное, он искупает грехи прошлого», — решила про себя миссис Хиль и сказала вслух:
— Вы англичанин, мистер Лео?
Робин опустился в кресло. Он вздрогнул и с легкой гримасой боли ответил:
— Да.
— Я говорила Валери, — заявила миссис Хиль с ноткой торжества в голосе.
Валери переменила тему и спросила:
— Как ваша рана?
— Спасибо, скоро заживет.
— Но пока еще не зажила?
Робин не пытался присоединиться к их
— Быть может, вы хотите просмотреть английские газеты, — сказала миссис Хиль, предполагая, что спаситель Валери интересуется новостями из Англии. Она обыскала все свои сундуки, желая найти ряд иллюстрированных газет, которые везла Норманам.
Поиски окончательно измучили ее, так как она не привыкла делать что-либо самостоятельно, а Сарра, ее неизменная камеристка, продолжала путешествие на пароходе, опасаясь, что в автомобиле не окажется свободного места. Добрая миссис Хиль была очень разочарована, когда в ответ на свои старания увидела выражение неудовольствия в глазах молодого человека и услыхала короткий ответ:
— Очень вам благодарен!
Робин не понравился миссис Хиль, впервые познакомившейся с ним накануне, когда он лежал в кровати. Только то обстоятельство, что Робин спас жизнь Валери (но, увы, не ее жемчуг!) заставило ее вступить с ним в беседу.
Она не чувствовала беспокойства, думая о Валери. По-видимому, молодой человек знал свое место. Во всяком случае он был очень сдержан и совершенно не напоминал развязных молодых людей, с которыми миссис Хиль познакомилась через посредство Валери.
Встав со стула, она произнесла покровительственным тоном:
— Возьмите эти газеты и журналы к себе в комнату. Вы найдете в них все последние новости и увидите несколько портретов моей племянницы. — Она удалилась к себе, а Валери и Робин остались сидеть под парусиновым пологом, глядя на синее небо, залитое солнечным светом. Валери убедилась, что Робин сильно интересует ее, а он чувствовал безмерную усталость и досаду из-за того, что ему снова пришлось встретиться с женщиной, да еще и англичанкой. Он подумал о том, что не знал ее имени, но не спросил о нем. Ему стало неприятно при мысли, что он солгал, называя ей свое.
Вошла служанка с подносом, на котором стоял кофе.
Валери наполнила чашку душистым напитком и протянула ее Робину.
Он спросил внезапно:
— Когда вы уезжаете?
Валери пожала плечами:
— Не знаю. Моя тетка вызвала из соседнего города более мощную машину.
Робин кивнул:
— Понимаю.
Снова наступило молчание.
Валери сказала:
— Вы не можете поехать верхом в Ражос, так как этот городок расположен на расстоянии двадцати миль отсюда, по словам горничной. Кажется, что произнесенное ею слово означало «двадцать». Мы довезем вас.
— Не стоит беспокоиться. Спасибо.
Его ответ нельзя было назвать невежливым, но ответ этот ясно выявил равнодушие и усталость Робина.
Тогда Валери, не задумываясь, спросила:
— Отчего вы так грустны?
Робин посмотрел на нее внимательно и понял, что перед ним находится человеческое существо, впервые за все это время проявившее к нему интерес.
Он слегка покраснел и отвечал с некоторой теплотой в голосе:
— Боюсь, что не сумею объяснить вам причину.