Первая мировая и Великая Отечественная. Суровая Правда войны
Шрифт:
• Жуков не стесняется отдавать Ефремову вот такие приказы: «... продовольствие искать на месте (?! — B.C.), подавать его не будем... искать снаряды тоже на месте» [123] (это отдельные кукурузные початки можно собирать на замерзшем, плохо убранном колхозном поле, снаряды там не валяются). Трудно поверить, что подобный приказ отдавал человек, будучи в здравом уме.
Информация к размышлению: несколько иной подход к ведению боевых действий был в том же районе (немного севернее на участке Гжатск-Ржев) и в то же время. Будучи маленького роста, но очень решительным и самостоятельным, командир немецкого полка 7-й ТД Хассо фон Мантойфель (впоследствии командир 7-й, «Великая Германия» ТД, 5-й и 3-й
123
Суровые испытания. С. 230.
124
Митчелл С. Фельдмаршалы Гитлера и их битвы. Смоленск. 1998. С. 438
Кстати, Модель оказался прав — ни в ходе этой операции, ни в последующих (Ржевско-Сычевской, 2-й Ржевско-Сычевской («Марс») операций Жукову взять Ржев так и не удалось, а при проведении операции «Марс», как ни печально это признавать, он потерпел сокрушительное поражение. Ржев был освобожден только в марте 1943-го! «...Оккупация города длилась почти семнадцать месяцев. И все эти месяцы, день заднем, шли бои. Историки не любят об этом вспоминать, как не любили и выдающиеся военачальники: здесь провалились операции маршала Конева и самого Жукова... Наши войска вошли в город лишь после того, как немцы спокойно, в планомерном порядке... выехали из Ржева в железнодорожных вагонах. Горькая для нас правда» [125] ;
125
Известия. 1997. 12 марта.
• изгнав Ефремова из КП армии (Износки), который пытался хоть как-то организовать прикрытие открытых флангов армии («Ваша задача под Вязьмой... Самому выехать сейчас же вперед (выделено мной — B.C.). Жуков» [126] , комфронта забыл (если знал), что «... обеспечение открытого фланга каждого соединения лежит на вышестоящей инстанции» [127] (в данном случае фронта (Жуков) по отношению к армии (Ефремов);
126
ЦАМО. Ф. 208. Оп. 2513. Д. 157. Л. 96.
127
Работа штаба армии. ВАГШ. 1938. С. 27-29, 59.
• Жуков посадил окруженные части Ефремова под Вязьмой на голодное снабжение как продовольствием, так и боеприпасами. Почему-то (?) лишил Ефремова авиационной поддержки, хотя для этой цели была выделена авиагруппа. Ефремов — Военному совету Запфронта: «... На мои неоднократные просьбы никто не реагирует, авиации нет» [128] . Ну почему же, реакция есть: «...Пошлите одно звено к Ефремову, чтобы поднять настроение (выделено мной — B.C.). Жуков» [129] . А это, кроме как издевательством (не уничтожать немцев, а «поднимать настроение»), назвать нельзя! Лейтенант Якимов (шифровальщик штаба армии) вспоминает, что после крутого, матерного разговора Ефремова с Жуковым командарм, уже догадываясь по ходу дела, что роль его все больше начинает напоминать «подсадную утку», в сердцах сказал: «Тебя бы сюда на недельку!»;
128
ЦАМО.
129
Там же. Д. 159. Л. 235.
• естественная попытка Ефремова и Белова «создать общий фронт, сомкнуть фланги (1-го гв. КК и окруженной группы Ефремова — B.C.), что позволило бы свободно маневрировать имеющимися силами»» [130] , почему-то тут же пресекается на корню. Жуков: «Локтевая связь Вам не нужна» (?!);
• главком Западного направления Жуков (имея в своем подчинении 14 армий и 3 кавкорпуса) не предпринял никаких действий, чтобы усилить части 43-й армии для обеспечения прорыва и соединения с Главной (Западной) группой 33-й армии в р-не Шеломцы (обессиленным частям 33-й армии до Шеломцов оставалось всего 500 метров).
130
Белов П.А. За нами Москва. С. 205, 206.
• Жуковым не было принято никаких мер по усилению 43-й и 49-й армий при финальном встречном ударе и не были учтены их прошлые безуспешные действия с целью соединения с остатками окруженных частей 33-й армии. Более того, отсутствие элементарного контроля за ходом этих трагических событий со стороны комфронта привело к тому, что наступательные действия 43-й и 49-й армий были просто прекращены.
Ефремов, брошенный своим комфронта (коим был Жуков) на произвол судьбы, погиб.
Но остановимся. Этот перечень можно продолжать еще очень и очень долго. Однако любой здравомыслящий человек поймет, что такой убийственный набор явно целенаправленных «действий наоборот» дает все основания «договориться» (по Гарееву) до того, что версия устранения генерала М.Г. Ефремова абсолютно правомочна и имеет очевидную тенденцию опасного приближения к понятию «факт».
Удивляет оценка Гареевым деятельности работников Генерального штаба. Я не собираюсь уточнять причины их взаимной антипатии. Не мое дело. Но ставить под сомнение заключение Генштаба, как высшего «думающего» органа Вооруженных Сил, органа, признанного во всех цивилизованных странах мозгом армии, отвечающим за ее обороноспособность — это что-то новое.
Прослужив достаточно долго в Генштабе, с уверенностью могу утверждать, что, например, в Главном оперативном управлении (да и в других) собраны отличные специалисты.
Ссылка Гареева на «тысячи километров» удаления «не работает», так как при современных средствах связи для оперативного поступления докладов и информации удаление от фронта что на 20, что на 1020 км роли не играет. И вопрос стоит совсем не о «рассуждениях» как надо было действовать, а о грамотном анализе и разборе проведенных операций, дабы в первую очередь, определить очевидные недостатки, извлечь из этого необходимый урок и успеть своевременно сориентировать войска на основе этих выводов. К тому же для этого совсем не обязательно сидеть на передовом командном пункте полка или в стрелковой ячейке разведывательного дозора.
Например, одним из достоинств достаточно глубокого и поучительного анализа Ржевско-Вяземской операции, сделанного западным направлением Оперативного управления Генерального штаба КА в отчете «Операция 33 и 43 армий на Вяземском направлении (01-04.42 г.)», является очевидная его объективность. До этой работы Жуков не добрался, не имея в то время прямого влияния на Генштаб, так как еще не вступил в должность зам. Главковерха. А будь он в этой должности при проведении указанной операции, то легко можно себе представить, что от этой работы остались бы только «рога да копыта» (для этого достаточно вспомнить о судьбе подготовленного «анализа» событий на Халхин-Голе, о чем я уже писал). Все это не помешало Жукову после войны сделать удивительное утверждение о Ржевско-Вяземской операции: «Там, собственно говоря, и операции никакой не было» [131] .
131
Коммунист. 1998. № 14. С. 96.
Однако документальный анализ Ржевско-Вяземской операции сохранился в своей «первобытной свежести» и настолько четко отразил все грубейшие промахи Жукова, что Гареев ни одно из его положений даже не попытался оспорить.
Что касается намеков на какие-то «обстоятельства» при написании документов, то они, естественно, бывают, причем в коллективе Гареева их, возможно, было и больше, но в целом авторитет Генштаба достаточно высок и во всех странах является одним из надежных источников грамотного анализа.