Первая мировая и Великая Отечественная. Суровая Правда войны
Шрифт:
Описание подробностей штурма так любимых нашим командованием высот закончу свидетельством очевидца — председателя Совета ветеранов 33-й стрелковой дивизии полковника в отставке А.З.Лебединцева: «...17 января (1942 г. — В.С.) был проведен ночной бой местного значения, закончившийся безуспешно и с большими для нас потерями за высоту 37,0. Командир дивизии управлял боем за пять километров из штаба дивизии, а командир полка — из штаба полка. Все они не имели даже проводной связи и ничего не знали о происходящем. Но комдив тут же издал приказ о недостатках, совместив его с боевым приказом уже после случившегося, что совершенно безграмотно в военном отношении» (НВО № 4, 2001 г. А.З.Лебединцев «Все круги военного ада». Через них пришлось пройти тем, кто воевал «от звонка до звонка».).
Кстати, в этой правдивой статье автор, рассматривая реальные проблемы Армии в ходе боевых действий, обратил внимание на совершенно абсурдное утверждение Н.Добрюхи (НГ № 110 за 2000
Вот как А.З.Лебединцев комментирует вздорные домыслы Добрюхи: «Виновниками (падения дисциплины. – B.C.)... являлись якобы бывшие офицеры старой русской армии, занимавшие должности в управлении и частях округа. Так ли это? Автор статьи и составители приказов не указывают фактических цифр укомплектованности этой категории офицеров... Знаю только, что к началу войны их, бывших офицеров, оставалось очень мало. За всю войну я встретил только одного капитана в оперативном отделе штаба 47-й армии на Кавказе, который поручиком воевал в Первую мировую войну, да последний наш командир дивизии генерал-майор С.П.Тимошков окончил курсы прапорщиков в канун завершения Первой мировой войны».
Много я потратил сил, доказывая несовершенство учета нашего личного состава и, естественно, боевых потерь. А вот оценка Лебединцева: «...Не было бумаги для заведения книг учета личного состава. В это трудно поверить, но это можно неоспоримо подтвердить в архиве. Человеческая жизнь стоила дешевле одной строки в книге учета личного состава в роте или штабе полка. Из пяти сменившихся у нас комдивов только последний оказался учтенным [271] , да и то после того как мы перешли границу с Румынией и изъяли в примарии (сельской управе) ее метрические и хозяйственные книги и завели в них учет личного состава офицеров».
271
С мая 1943 по май 1945 в 38-й СД сменилось 7 командиров дивизий. — Прим. ред.
Или вот о крестьянской армии: «... К слову сказать, совершенно неправильно была подобрана эта аббревиатура (РККА — B.C.), так как даже в числовом выражении из сорока одного нашего Маршала Советского Союза по социальному происхождению было 26 человек из крестьян, только 5 человек из семей рабочих, 3 из служащих, 2 из мещан и по одному из семей священнослужителей, торговцев и дворян. Точно так же обстоит дело и в списках Героев Советского Союза, две трети которых происходят из сельского сословия и только одна треть из остальных вместе взятых социальных групп. А ведь деревня, как известно, была и по образованию, и по общему интеллекту самой убогой на протяжении всей истории, хотя и вынесла на своих плечах все катаклизмы общества».
Удивительные данные приведены и о кадровой чехарде в нашей армии: «С 8 августа 1943 г. по 30 декабря 1944 г. сменилось пять командиров дивизии... За 10 месяцев в 9-й армии сменилось 7 командующих [272] , в 18-й и 17-й по пять. Сам автор книги (А.Гречко. «Битва за Кавказ» — В.С.) за осень и зиму успел последовательно покомандовать 12, 18, 46 и 56-й армиями». Подобная быль в каких-либо комментариях не нуждается.
Но это, как говорят, «дела пехотные». А вот как складывались «дела танковые».
272
С мая 1942 по май 1943 в 9-й армии сменилось 10 командующих. — Прим. ред.
Сразу следует сказать, что причины чрезмерных наших потерь в танковых войсках обусловлены не только недостаточным опытом значительной части командиров-танкистов, но и оставляющей желать лучшего выучкой танковых экипажей, готовить столь большое количество которых по более полным программам не успевали учебные центры. Например, согласно немецким данным, во второй половине декабря 1942 года (район реки Чир) только в полосе 48 тк немцев было уничтожено свыше 700 наших танков. Причины, к сожалению, все те же: «... командование 5-й танковой армии
273
Меллентин, с. 273
Здесь надо отметить, что меньших потерь немцы добивались в большинстве случаев за счет четко отработанного взаимодействия между своими атакующими частями. По этому показателю мы им явно уступали. Даже в конце войны при прорыве к Берлину 3-ю гв.ТА Рыбалко двое с половиной суток бомбила наша авиация. 1-й гв. ТА Катукова повезло больше — ее бомбили одну ночь. Так как никто из командования ВВС «не признавался в содеянном», один самолет танкистам пришлось сбить, и только тогда «хозяин» был найден. Теперь давайте посмотрим сколь творчески подходили наши командиры-танкисты уже в 1943 году при атаке на злосчастные высоты (в данном случае на Курских просторах). Обратимся к авторитету Генштаба, офицеры которого тоже были несказанно удивлены применяемыми методами («давай, давай, мы их задавим!»), довольно далекими от тех, которым учили в академиях (кому довелось). В данном случае уместно повторить ранее приводимый мной пример о действиях 3 гв. ТА: «...по данным Генштаба, танковая группа 3-й гв. танковой армии в количестве 110 танков 10 августа в боях за высоту 264,6 потеряла 100 танков, то есть по существу была уничтожена противником» [274] . Здесь действовали уже по формуле«туда — 110, обратно — 10» (поэтому неудивительно, что только в 1943 году 3 гв. ТА 4 раза обновляла парк боевых машин на 90-100%). Подобный примитивный «навал», лишенный какого-либо творческо-оперативного озарения, и давал возможность, например, в немецкой группе армий «Юг» 503-му батальону тяжелых танков «Тигр» T-VIE (45 ед.) только с 5 по 10 сентября 1943 года уничтожить 501 советский танк и 477 орудий [275] . А ведь это количество (501) без малого (-88 ед.) равно (по данным Генштаба) среднему показателю боевого состава танковой армии (к началу операции) [276] :
274
ЦАМО. Ф. 3, оп.11596, д. 13, л. 235.
275
Тайная статистка великой войны. (ВМ. 13.5.96).
276
ПЭТМ, с. 227.
• летне-осенняя 1943 г. — 589 (при 73,7% укомплектования к штату);
• зимняя 1942/43 г. — 334 (92,3%). Что касается 5 гв. ТА П. Ротмистрова, то она к моменту начала боевых действий в р-не Прохоровки (где была практически разгромлена 2-м ТК СС Пауля Хауссера — без повреждения, по данным командарма, осталось около 100 танков) имела более, чем 100%-ю укомплектованность.
Впервые «Тигры» приняли участие в боевых действиях под Ленинградом в конце 1942 года в составе 502 -го тяжелого танкового батальона. Они шли малыми группами по неблагоприятной для танков местности и результаты боя для «тигров» оказались весьма печальными» [277] . Один из этих танков провалился в яму и в исправном состоянии был доставлен на Кубинский полигон для отстрела бронекорпуса. Что касается 503-го ТТБ, то он после Курской битвы был укомплектован тяжелыми (69,8 т) танками PzKpfw VI «Тиф II» («Королевский Тигр»). «...Основными средствами борьбы с «королевскими тиграми» на Западном фронте стала авиация. Только за один день 18 июня 1944 года 503-й батальон бомбили 2100 самолетов союзников» [278]
277
ПЭТМ, с. 230.
278
СР. табл. 5. с. 376.
Действующие на Восточном фронте 653-й и 654-й батальоны с июля по ноябрь 1943 года уничтожили 556 наших танков. Укомплектованы они были истребителями танков «Фердинанд/Элефант» с 88-мм длинноствольными пушками Раk 43/2L/71, бронебойный снаряд которых на дистанции 1000 метров пробивал 193-мм броню (самая мощная пушка 128-мм Раk 44/L/55, установленная на «Ягдтигре» (75,4 т), поражала американские танки с дистанции свыше 2500 м).
Однако при грамотном руководстве боем впечатляющих успехов добивались и наши танкисты. Подобных примеров очень и очень много. Вот только несколько из них: