Первая партия
Шрифт:
– Мне - можно.
– Спасите! Этот голос я узнаю из тысячи. Кирио-сан собственной персоной.
– С дороги, корова!
– Ну конечно, и хвостик тоже тут.
– Что? Ну я тебе сейчас...
– Рангику - святая простота.
– Какие вы все еще дети.
– Тихо произнесла Хикифуне, положив руку на ручку двери.
– Но это даже хорошо, мне меньше проблем.
– Насчет детей - я согласна, но хочу вас попросить не беспокоить больного, ему требуется отдых. Вас же, Хикифуне-сан, я бы попросила подождать, пока он сам к вам
– Хм, мне показалось, или она хотела сказать в конце что-то другое? Не суть, а вот то, что от тихого голоса Уноханы-тайчо в коридоре мгновенно установилась тишина, даже возня предположительно Мацумото и Хиори, прекратилась, говорит об одном - снова моя капитан стращает народ.
Хотя сами виноваты, последние слова "сестренки" и "мартышки" гарантированно меня бы разбудили. Ибо были слышны чуть ли не на все бараки четвертого отряда.
Негромкий звук отъехавшей двери и по палате разнесся отзвук тихих шагов. Блин, забыл! Быстро убрав уши, решил все же не притворяться спящим, а сделать вид, что меня только что разбудили. Хоть актер я и хороший, видовая принадлежность к этому располагает, но обмануть Унохану - это все равно, что в моем мире одолеть Чака Норриса - за гранью реального.
– С добрым утром, Кэнго-кун, - обратилась ко мне моя капитан, угу, остальные уже ретировались, кроме стоящих под дверью Исане и Лизы, вот уж действительно упертая, - как самочувствие? Есть жалобы?
– Ломота во всем теле и звон в голове, вроде все.
– Сказал я, играть в героя просто глупо - все равно заметит, так зачем лишний раз усложнять себе жизнь? А так, короткий взмах рукой со стороны Рецу-сан и я уже чувствую себя так, будто заново родился.
– Вот и все. Но, честно говоря - это довольно небольшая плата за сильное перенапряжение и искалеченное духовное тело. Я посмотрела запись того боя - ты был слишком неосмотрителен! Я понимаю твое состояние, насколько мне известно, ты был в теплых отношениях с погибшими, а Шин-сан и вовсе передал тебе свое искусство, сделав седьмым и последним мастером вашего стиля, но тебе все же стоило быть осмотрительней! Вспомни, чему я тебя учила. Переживания могут быть после боя, но не во время. Пройди удар того квинси чуть выше - и ты бы был мертв, но и так ты восстанавливался, не приходя в сознание, целых три дня.
– Закончила свою обвинительную речь Унохана-тайчо. Нет, эта её мягкая улыбка даже во время отчитывания поражает. Такое ощущение, будто тебя за какую-то ерунду распекают, особенно учитывая спокойный голос. Но все это резко контрастирует с её почти штормящей реацу, похоже, довел я своего капитана, а у меня ведь еще и занятия с ней впереди! Может, лучше было бы не вытаскивать из себя тот "джедайский меч"? По крайней мере, это было бы не так мучительно.
– По лицу вижу, что сам все понял, - неправильно интерпретировала мою гримасу капитан, - тогда объясни мне одну вещь, почему на тебе не сработала основная способность тех двоих?
– Эм, какая? А то я у них ничего необычного не заметил.
– Честно ответил я.
В этот момент Исане видимо решила, что подслушивать - не хорошо, и закрыла перегородку, судя по проскочившему где-то в глубине спокойной реацу Уноханы удивлению, она совсем забыла о невольных слушателях, либо решила, что все разбежались. Хех, видимо капитан не учла, насколько может быть ответственной её подчиненная, которая никогда не оставит свой пост, и какой "твердолобой" может быть моя ученица, сумевшая
– Эти близнецы были способны копировать своего врага вплоть до мыслей и сознания. Собственно, так они и одолели своих более сильных противников. На тебя же это не подействовало, мне интересно - почему? Возможно, ты знаешь причину.
– Разъяснила свою позицию Унохана-сан.
– Не знаю, но определенные мысли есть, - выпускаю хвост и ушки, - наверно поэтому.
С донельзя задумчивым видом Рецу-сан застывает, смотря в одну точку, я же быстро убираю "лишние детали", а то мало ли кто может сюда войти? Уже через пару секунд моя капитан утвердительно кивнула.
– Такое вполне возможно, банально не смогли скопировать слишком сложную структуру духовных каналов, вот и пришлось им биться как обычным квинси. Но надеюсь, ты понимаешь, что если бы не это и твое везение - ты бы проиграл?
– Спрашивает Унохана-тайчо, слегка нахмурившись. Правда и этого "слегка" большинству её собеседников хватило бы, я же уже слишком привык, так что просто спокойно кивнул.
– На этом все, теперь отдыхай. Думаю, уже к сегодняшнему вечеру тебя можно будет выписать, а завтра мы снова начнем наши тренировки. Кстати, поздравляю, ты закрыл пятилетний контракт с академией, все деньги, в том числе и премиальные, уже начислены на твой счет.
– С этими словами капитан четвертого отряда вышла из палаты, но не успел я перевести дух, как ко мне тут же зашла одна пробивная личность.
– Учитель, я так волновалась!
– Ошарашила меня Лиза, что-то я уже и забывать стал, что она вообще-то девушка, вот мне и напомнили.
– Я уже понял, отцепись от шеи, я все еще довольно слабый, того и гляди добьешь.
– Почему у меня стойкое ощущение дежавю?
– Я понимаю, что веду себя неправильно и нелогично, но мне было так страшно, когда вы вошли в лес навстречу квинси. А затем их духовная сила начала исчезать, а ваша снизилась.
– Чуть ли не плача заявила она. Странно, она умудрилась почувствовать все это на таком расстоянии?
– Подожди, ты утверждаешь, что чувствовала мою и их реацу на расстоянии более полукилометра?
– Решил уточнить я.
– Да, а что, не должна была?
– Похоже, к кому-то в род евреи затесались.
– Почему, должна, если бы была хотя бы выпускницей и ощутила отголоски, а не всю картину боя. Похоже у тебя повышенная чувствительность к духовной силе. Но отложим это на потом. Сейчас лучше расскажи, как ты себя чувствуешь, все же для тебя это был первый бой.
– С беспокойством спросил я, а то будет не очень хорошо, если мою ученицу кошмары замучают. А так, сделаю ей снотворного и пусть спокойно спит.
– Все хорошо, но я так испугалась, да и все волновались и кричали. А потом Шин-сан и Темотсу-сама... они...
– Ну вот, все таки разрыдалась. Довел девушку до слез, совсем думать головой перестал.
Приобняв бедняжку и успокаивающе гладя ту по голове, сам размышлял о том же. Терять кого-то это очень больно, теперь я лучше понимаю Шаолинь. Если бы для меня это были первые смерти, то я бы наверно ушел в запой, а так, осознание того, что каждый может умереть, пришло ко мне еще в момент гибели последнего района Руконгая, за пару лет до поступления в академию. Вот тогда было по настоящему больно.