Первая звезда на моем небосклоне
Шрифт:
— Оставайся здесь, — приказала она, открывая дверцу. — Я серьезно, Куп. Ты слишком бросаешься в глаза.
Он терпеть не мог, когда она была права, однако вечер был в разгаре, и на улице полно людей, чтобы его узнали. И все же в этом хулиганском районе ему претила мысль оставить Пайпер одну.
Купер посмотрел на часы, когда она исчезла за строительными ограждениями. Он находился с ней уже пару часов и все еще не рассказал, что случилось утром. Нужно было выложить, а не оттягивать разговор, однако Купер уже предвидел ее реакцию.
Он барабанил
Прошло еще несколько минут, пока Куперу стало просто невмоготу. Он проверил заднее сиденье, не валяется ли бейсболка или какая вещь для маскировки, но нашел лишь фиолетовые солнечные очки. К черту. Он вылез из машины.
В этот самый момент Пайпер вынырнула из — за угла. Купер скользнул обратно в машину, но прежде она его увидела.
— Ногу свело, — соврал он, когда Пайпер забралась в машину.
Она закатила глаза и включила зажигание.
— Похоже, спине Уайли на глазах становится все лучше и лучше.
Пайпер просмотрела сотовый.
Купер пролистал ее фотографии и увидел ломбард рядом с закусочной. Хилл выходил оттуда и нес телевизор с диагональю никак не меньшей тридцати дюймов. Пайпер захватила сцену даже в сумеречном вечернем свете. Как Хилл балансирует с тяжелым грузом в руках. Как припирает его к заднему крылу, пока открывает багажник. И самое убийственное — как умудряется запихнуть в багажник без особых усилий.
— Хозяин ломбарда вышел только придержать ему дверь, — поведала Пайпер. — Я слышала их разговор. Уайли обмолвился, что хотел новый телевизор, а мужик ему пояснил, что квитанция на этот вот телек истекла.
— Дело раскрыто.
— Ага. — Счастьем Пайпер совсем не светилась. — Я надеялась, что растянется еще на пару дней.
— Это цена, которую ты платишь за то, что хороша в своем деле. — Купер отложил ее сотовый. — Было бы гораздо интересней, если бы тебе пришлось его застрелить.
— Жизнь порой так жестока.
Когда они добрались до квартиры Хилла, Пайпер сделала еще несколько снимков, как он выгружает телевизор. Приближалось время начала работы Кита, однако Купер заставил Пайпер остановиться у «Тако Белл», где купил пару семислойных буррито, и Пайпер умяла пол мясного пирога. Даже с опущенными окнами машина пахла перцем чили, кумином и вожделением.
Пайпер была вся как на ладони. Заявила, что использует мужчин для секса, но сама вряд ли похожа на пожирательницу с этими ее голубыми глазами, смотревшими прямо в душу. Собственные угрызения совести Купера, что он спит с подчиненной, без труда испарились. Пайпер не обычная служащая. Половину времени ему мерещилось, будто это он работает на нее.
Она стерла каплю соуса с подбородка.
— Вот что по мнению Дюка отлично пообедать: «Тако Белл» и Большой Глоток. Дюк бы тебе понравился.
Весьма спорно. Чрезмерно
— Только не его вкусы в футболе.
Она одарила его шальным взглядом.
— «Медведи» — настоящие мужики, «Монстры Мидвея» в противоположность твоим нежнозадым гламурным мальчикам из пригорода.
— Несмотря на наш победный статус.
— Мнение Дюка не всегда подтверждалось фактами.
— Так же, как твое. Клянусь, еще раз увижу эту футболку с «Медведями», порву прямо на тебе.
Слова повисли между ними. Купер не стал мешкать больше ни мгновения и потянулся через сиденье. Пайпер прислонилась к нему, но лишь на секунду, и отстранилась.
— Не вынуждай меня надеть на тебя наручники.
Вот же зараза. Такая упрямая, сексуальная, заводная, забавная, маленькая зараза.
Пайпер попыталась уговорить Купера отправиться домой, но он не поддался, и она наконец сдалась.
— Тот бар на задворках Бриджпорта, — сообщила Пайпер, когда они направлялись на юг Халстеда. — Направо от Мыльного Ручья.
— Мыльного Ручья?
— Только не говори, что прожив уйму времени в Чикаго, о нем не слышал.
— Я был чуток занят.
— Это Южный Рукав от Чикаго Ривер, но все его зовут Мыльный Ручей. Сто лет назад все мясные комбинаты в Юньон Сток Ярдс сбрасывали туда отходы. Я делала курсовую по биологии в колледже. — Она запнулась и посмотрела на него. — Курсовые работы — такая штука, которую нам, кто действительно учился, приходилось делать.
Купер опять включил свой ковбойский протяжный выговор.
— Даже не представлял. Некогда было, раскатывая по округе в новеньком красном «корвете», который мне купили выпускники универов.
Пайпер испепелила его взглядом такой чертовой прелести, что он готов был расцеловать ее в нос, будь на ее месте другая.
— Итак, Мыльный Ручей? — напомнил Купер.
— Скотобойни сбрасывали отходы в воду — внутренности, кровь, шерсть, — все мыслимое и немыслимое гнилье, заодно со всеми химикалиями, участвующими в процессе. Через какое — то время рукав от разложения начал пузыриться. Так его стали называть. Иногда осаждения были такими густыми, что можно было по ним ходить. Власти потратили миллионы на очистку, но в жару иной раз всплывают пузыри.
— Матушке — природе требуется уйма времени оправиться после осквернения.
— Как и всякой женщине. — Пайпер въехала на потрескавшуюся стоянку рядом с приземистым, обшитым алюминием зданием с потертой вывеской «Старый стиль», висевшей над входной дверью, и заметила: — Кит катится вниз.
Нужно было покончить с этим делом.
— Прежде чем войдем, тебе следует кое — что знать… Сегодня занимался документами в клубе, а когда вышел, то обнаружил, что кто — то проколол мои шины.
— Что?! — Купер знал, что она придет в ярость, и не ошибся. — Почему ты до сих пор не говорил?