Первичная яваннография

Леоненко Оливер Дмитриевич

Которые, впрочем, никто и не отменял в будущем. А пока сигны предупреждений об эпидемической угрозе курсировали по лагерной официальной сетке, сообщая об опасности и инструктируя нас, как себя вести при случайном контакте с зараженными.

Чтение не могло отвлечь меня от обеда, и моя ложка уже скребла по дну миски, когда айдим неожиданно замигал оповещением.

– Димер?
– Гайк обернулся.

– Подожди...
– я щелкнул по сенсу.
– Странно...

– Что странно?

– Срочная раздача, - айдим уже настойчиво попискивал, не в силах дождаться, когда я наконец направлюсь к лагерному офису.

С

удивительной синхронностью соседи выхватили свои айдимы и уставились в них. Подняли глаза.

– Ну Димер...
– протянул Айян.
– Может, ты везунчик?

Гайк промолчал, только как-то нехорошо глянул исподлобья.

– Наверняка какая-то ерунда, - проговорил я, боясь обрадоваться раньше времени. А сам уже двигался к выходу, промахнувшись миской мимо окошка утилиза, расталкивая все еще тянувшуюся в дверь пищеблока очередь. Выскочив за дверь, помчался по грязи, не обращая внимания на брызги, разлетающиеся при каждом моем шаге.

Дверь админ-хаба, скрипнув, уползла в сторону, отреагировав на приближение айдима. Термосетка горячей ладонью прошлась по лицу. Все тот же офис, черные глазки камер под светолентой, лепесток "шпарилки" под потолком, высокая стойка и заслонка из бронестекла с узким окошком под айдим. Опейчар за бронестеклом оторвал глаза от панели стола, с неудовольствием покосился на запыхавшегося меня.

– По вопросу?
– судя по всему, это должно было звучать как "катись нахрен".

– Леоненко Дмитрий, - проговорил я.
– Явился... оповещен, - дальше не хватило дыхания, и я молча сунул айдим сквозь стерилизующую завесу. Опейчар поднял его, будто нечто склизское и мерзкое, приложил к столу. Медленно поднял на меня взгляд.

– Пройдите в главный админблок, четвертый офис, - без выражения произнес он.

Скучающие охранники на выходе из сектора пропустили меня, даже не удосужившись сличением айдима с мордой лица, лишь вяло махнули сканером.

Центральный офис лагеря размещался не во времянке, а в каком-то старом, чуть ли не федеральной постройки здании, обтянутом паутиной пластметалликовых стяжек. За ним начиналась мешанина из серых бетонных руин, обточенных за века запустения непогодой, каких-то готовых развалиться халуп неактуалов, колючих зарослей - даже на расстоянии я узнал желтые плети одичавших мод-тыквин. Если посмотреть влево - можно было увидеть раскинувший стальные лапы бактербашен и челюсти шлакороев рудничный узел, напоминавший километровой ширины паука, прижавшегося к земле. Над горизонтом блестели на солнце верхушки высоток и микроволновых приемников Нориля, в воздухе скользили несколько черных точек квадрохаридотов СПД.

Еще на подходе к развалинам старого Талнаха я увидел собравшуюся у конторы под навесом довольно большую - человек пятьдесят - кучку перемещенцев. Ни "сохатых", ни "вахтеров" видно не было. Никого из моих соседей по хабу я тоже не заметил. Дымили папиросы, люди тихо переговаривались между собой.

Судя по всему, именно под навесом и находилась точка айдима. Мне навстречу прошел человек лет сорока, разодранный рукав телогрейки хлопал на ветру, и хозяин рукава неловко пытался связать между собой концы разрыва. Затем оставил эти попытки и исчез за дверью офиса.

Подождав с минуту, я тронул за плечо одного из курильщиков.

– Друг, на секунду. Что тут такое?

Курильщик обернулся.

Лоб пересекала ниточка

полумесяцем изогнутого шрама, на скуле виднелась характерная вмятина "лисичьего" клейма. Цепкий взгляд пробежался по мне, длинные пальцы затушили папиросу об опору навеса.

– Не знаю, приятель. Дернули срочной раздачей из барака. Стоим, ждем вызова. Ты из чьих?

– С четвертого хаба, - я обернулся на вход в контору. У одного из курильщиков запищал айдим, тот торопливо выбросил окурок и быстрым шагом заторопился к крыльцу.

– А до Арбитража?

Неожиданный вопрос. Я задумался.

– Димер. ТюменьАгро, схолферм, - я протянул руку.

– Почти земляки, - мой визави ответил рукопожатием.
– Зови Корчмарем. ОбьВодОхрана, масбез, - мои глаза невольно скосились на клеймо.

– Да, "лисовин", - ответил собеседник на невысказанный вопрос.
– Ты, выходит, из ферм?

Я кивнул.

– По этой раздаче, насколько я вижу, выдернули пищевиков и строителей, - Корчмарь обвел прислушивающихся к беседе перемещенцев.
– К чему бы это?

– Продадут арктанам?
– с надеждой предположил я.

– Что-то я не слышал, чтобы Арктика перекупала контракты в этом году, - с сомнением произнес "лисовин".

Я не успел ответить - айдим снова призывно запищал.

– Сейчас посмотрю своими глазами, - я попытался улыбнуться. Иные из перемещенцев проводили меня взглядами, иные безразлично отвернулись.

Я миновал длинный обшарпанный коридор, наспех затянутый пленкой. Сверяясь с айдимом, отыскал дверь четвертого офиса. Айдим уже оповестил чиновника за дверью о моем прибытии, так что стук в дверь стал чистой данью вежливости.

– Войдите, схолферм, - раздалось из-за двери.

Свет - не тускло-зеленоватый отработанных светолент, а теплое белое свечение микролюма. Стены и потолок покрывал не тусклый кондич, а настоящие активные обои, сейчас, впрочем, выставленные на однотонный рабочий фон.

– Присаживайтесь, - сидящий за панелью стола человек указал мне на кресло. Я опустился на него и почувствовал, как спинка мягко прогнулась подо мной. Последние полгода отучили меня от таких удобств, как умная мебель. Я перевел взгляд на чиновника - и едва не подскочил. На сидящем была не серая форма лагерной администрации, а черный с желтым бумажный комбинезон. На плече поблескивала знакомая по новостям эмблема - четыре перекрещивающихся золотых эллипса в круге.

– Так, - офицер Орбитали легким движением над столом прокрутил мой (очевидно) файл.
– Леоненко Дмитрий Николаевич, основной ник - Димер, родился 30 сентября 2735 года в шестнадцатой хаб-группе Тюмени, родители - Леоненко Николай Михайлович и Стерлинг Наталья Ивановна. Уровень биокоррекции - дельта, генный модуль "конфуций-прим-ант" разработки ИркГеномик. В 2740 году зачислен в биологическую учебную группу субклиентелы ТюменьАгро с заключением базового двадцатипятилетнего рабочего контракта, в 2749 начал специальную подготовку по специальности "конструирование урбоаграрных экосистем". В 2753 году принял гражданскую присягу Красноярской Республики и подтвердил базовый рабочий контракт с ТюменьАгро, однако заключению веточного контракта помешали Оттавский Арбитраж и аннулирование Владиросом базовых договоров. Перемещен согласно Закону о лицах без аккредитованного клиентажа в Талнахский пункт временного проживания. Все верно?