Первобытное: Шестой (виртуальный) сезон
Шрифт:
Все разом несколько замялись, размышляя, что бы еще такого важного сказать друг другу.
Дьявол, даже не верится… - тихо произнесла наследница, оглядывая всех присутствующих. – Мы столько раз пытались покинуть это плато, и столько раз терпели неудачу, что это уже вошло в привычку.
Друзья тихонечко усмехнулись.
А теперь… неужели, спустя почти пять лет, мы действительно вернемся домой?..
Уверяю вас, - вклинился Челленджер, откашлявшись – что-то горло першило, - я все посчитал и два раза пересчитал. Ошибок быть не должно. Нет,
И спустя все эти славные пять лет он по-прежнему столь же самоуверенный и неунывающий энтузиаст, - добродушно усмехнулся профессор Саммерли в усы.
Ох, Артур, дружище, мне будет не хватать Вашей постоянной критики!
Ученые обменялись рукопожатиями и обнялись, похлопав друг друга по плечам.
Так что, - обратился охотник к младшему товарищу, - вы окончательно решили перебраться сюда, в Авалон? И не жалко дом-на-дереве? – Лорд полушутя поднял бровь.
Мелоун вздохнул, приобняв свою любимую.
Да. Мы подумали и решили, что так будет лучше. И безопасней для моих девчонок, - усмехнулся он.
Нэд, еще неизвестно, что будет именно девочка, - вполголоса напомнила Вероника, положив руку на живот.
Да брось, у вас это потомственное – уже сколько веков рождались Леди-Хранительницы?
Это еще ничего не значит, - стояла на своем девушка. – А родительский дом и вправду жаль… там я выросла… там я жила сколько себя помню. Там я приютила когда-то, на свою голову, пятерых путников, которые стали мне такими родными и… – Она запнулась, за улыбкой пряча слезы.
О-о, ты тоже стала нам родной, милая! – растроганно произнесла наследница, обнимая подругу. – Ты уже давно - моя младшая сестренка, Вероника, - шепнула брюнетка, разжимая объятья и возвращаясь назад, к Рокстону, который тут же положил ладонь ей на спину, в знак поддержки. – Проклятые гормоны! – Стойкая Маргарит Кру все-таки не выдержала и дала волю слезам, уже давно рвущимся наружу. – Уже третьи сутки глаза на мокром месте, - пожаловалась она. – И ведь это лишь начало!
Мелоун усмехнулся.
Счастливчику Рокстону можно только позавидовать. А уж если он ненароком ее разозлит… - шепнул он на ухо невесте и тут же подпрыгнул, почувствовав с тыла какое-то странное покалывание от щипка в области хм… в которой никому не хочется чувствовать щипки, а если и хочется, то он в этом мало кому признается. – Ай!
Я все слышала, Мелоун! – сурово возвестила Маргарит, удовлетворенно улыбнувшись – парень получил урок. – К тому же, Джон не будет меня злить, правда ведь, Джон?
Конечно, дорогая, - поспешил отозваться охотник, незаметно от невесты состроив многострадальную рожицу.
Нам пора, - выдохнул Челленджер. – Аппарат начинает перегреваться. Нужно включать.
Рокстон взглянул на товарища и кивнул. Челленджер нажал несколько кнопок на своём изобретении, оно энергично загудело и начало светиться.
Профессор подошёл и обнял расплакавшуюся Веронику. К ним подошёл Мелоун и обнял обоих. Затем присоединились Маргарит и Саммерли. Шестеро друзей стояли узким кругом, обнявшись. А остальные не вмешивались.
Марагрит, не выходя из круга, повернулась в
Наследница всхлипнула, дикарка тоже…
Рано или поздно всё заканчивается. И эти объятия тоже закончились.
Друзья медленно расступились. Челленджер, Кики, Марагрит и Рокстон встали напротив аппарата, где уже ждали родители наследницы и мать лорда.
Прощайте, - прозвучало сразу семь голосов.
Последнее, что видели Вероника, Мелоун и Саммерли – это машущих им рукой друзей. Последнее, что видели Марагрит, Челленджер, Кики, Рокстона, да и Чарльз с Элаизой и Кэтрин Элизабет – это прощальные взгляды Хранительницы, репортёра и седовласого профессора. Взгляды, полные преданности и любви. Прощальные взгляды.
Когда семеро исчезли, Вероника тяжело выдохнула и разрыдалась во всю силу.
У меня странное предчувствие… Я боюсь, что мы их больше не увидим, - сквозь слезы прошептала Хранительница, посильнее прижавшись к груди успокаивающего своим теплом Нэда.
Не говори глупостей, милая, - как можно более задорно возразил репортер, гладя девушку по спине. – Вот увидишь, и месяца не пройдет, как они вернутся! Да еще и с экспедицией, с кучей репортеров, фотоаппаратов и ученых!
Думаешь? – с надеждой сглотнула слезы блондинка, подняв глаза на парня.
Уверен!
Кудри безвозвратно распрямились ещё до того, как Финн вернулась домой, поэтому к свадьбе пришлось соорудить другую причёску – собрать волосы на затылке и выпустить несколько прядей "на свободу", создав таким образом изысканно-неряшливый пучок. Тушь и золотистые тени на глазах, медовая помада на губах. И платье персикового цвета – с длинным ровным подолом, струящимся шёлковыми складками; верх без лямок, корсаж расшит на манер кружева прозрачно-золотистым бисером. Конечно, имелись и туфли – под цвет платья, на высоких тонких каблуках.
Теперь, этим чудесным тропическим вечером, полным тепла, Финн сидела за столиком во дворе дома своих дяди и тёти. Дом был частный, двухэтажный, большой, как следствие – и двор не маленький. Посреди двора располагался внушительных размеров праздничный шатёр белоснежного цвета. Именно под покровом шатра творилось основное веселье – гости танцевали, угощались пуншем и деликатесными закусками, произносили тосты, желая молодым всяческих благ. Но там, где сейчас находилась Финн, тоже не было пусто – несколько столов были выставлены под открытым небом, специально для тех, кому по каким-либо причинам станет неуютно в шатре. Компанию арбалетчице (хм, интересно, как можно быть арбалетчицей без арбалета? С другой стороны, это как с велосипедом – однажды научившись, никогда не забудешь) составляли ещё две подружки невесты и сама невеста, которая теперь могла позволить себе расслабиться – церемония бракосочетания завершилась полчаса назад, и новоиспечённый муж в данный момент танцевал в шатре со своей сестрой.