Первобытное: Шестой (виртуальный) сезон
Шрифт:
Прекрати! – яростно проверещал ящер. – Ты не знаешь, что делаешь. Время уходит!
Не понимаю, о чём ты, - Рокстон отразил удар подносом. – Ты что, просишь меня позволить тебе со мной разделаться? И не надейся! – Ещё одно парирование прошло более чем успешно.
Челленджер лежал на полу, закатив глаза и широко раскинув руки. Горло его обвивал свежий красный след. Маргарит стояла и смотрела, по-прежнему держа в руках золотистый шёлковый пояс. Плакала. Слёзы опять появились.
Проклятье, проклятье,
Если хочешь выжить, то рано или поздно нужно переходить от защиты к нападению. Джон это знал, а потому искал и выжидал удобный момент. И вот такой момент подвернулся. Трибун окончательно рассвирепел, его движения потеряли былую чёткость и продуманность. Тогда-то лорд и нанёс удар всё тем же подносом.
Увы, вышло не много толку. Ящеру, с его-то толстенной шкурой, не страшны были и ножи-вилки, не то что поднос. Рокстон решил, что нужно отдавать предпочтение не острому орудию, а тяжёлому. Лорд быстро оглядел комнату, пока человек-динозавр, ругаясь сквозь зубы, потирал ушибленный затылок.
Джон… Я убила Челленджера… - На лестнице вновь стояла Маргарит. В разодранном платье, смертельно бледная, растрёпанная, с перепачканным лицом и абсолютно диким взглядом.
Сердце Джона болезненно сжалось. Сколько же ей пришлось вынести…
Любимая, - мужчина помчался к жене.
Он отвлёкся. Он отвлёкся. Отвлёкся. А этого было делать нельзя…
Удар. Со спины. Прямо в сердце.
Рокстон не закричал. Нет уж, эта мерзкая зелёная тварь такого удовольствия не дождётся. Лицо мужчины скривилось в страшной гримасе, и он упал, как подкошенный, повалившись на живот.
Не-е-ет!!! – Маргарит рванулась к лорду. Она за секунду оказалась возле него, наверное, разбив себе обе коленки при "приземлении" на пол, и попыталась перевернуть безвольное тело. – Рокстон! Джон!
Рокстон! Джон! Милый! Ты слышишь меня? – Маргарит трясущимися ладонями обхватила его лицо и прижалась губами к грубой щеке охотника.
Маргарит… Моя любовь… - едва слышно выдавил из себя лорд, приоткрыв глаза.
Было довольно темно, лишь малая толика света проникала из окна. Хотя, если присмотреться, это и не окно вовсе, а скорее дверь… или просто проход. Со стен исчезли все картины и обои. Остались лишь своды из чёрного необтёсанного камня. Прежняя комната как-то трансформировалась в обычную среднестатистическую пещеру.
Маргарит выглядела гораздо лучше, чем минуту назад. На лице не было ни следов от побоев, ни крови. Заплетённые в нетугую косу волосы свешивались через плечо, а не торчали лохмами во все стороны. Одежда цела-целёхонька. Только было на наследнице не первоклассное лиловое платье по последней лондонской моде, а лавандовая
Глаза Рокстона расширились, но лишь на миг. Мгновение спустя мужчина вновь провалился в забытье.
Он жив?! – выпалила встревоженная Вероника.
Она, Мелоун, Финн и Челленджер, одетые совершенно по-обычному, то есть в стиле джунглей, обступили Маргарит с Рокстоном.
Да… да… - Маргарит проверила пульс лорда. – Сердце бьётся и довольно быстро. Но он без сознания. Что с ним? – Женщина с надеждой посмотрела на Челленджера.
Однако вперёд профессора версию выдвинул репортёр:
Подозреваю, что то же самое, что и с ним. – Нэд кивнул на ровненько лежащего неподалёку Трибуна.
И снова большая мрачная гостиная, разгромленная так, словно через неё пробегало стадо слонов. Правда, тел уже не было – ни Вероники, ни Мелоуна, ни Финн, ни Рокстона. Только Трибун да Маргарит, опять взлохмаченная, побитая и оборванная.
Странно, - хмыкнула брюнетка. Она определённо стала чувствовать себя гораздо лучше. – Я только что видела себя со стороны. Вернее, себя глазами Рокстона. Что бы это значило, а? – Наследница изогнула бровь. Наконец-то всё стало проясняться. Вместе со здравым рассудком вернулась и уверенность в себе, пожалуй, её даже прибавилось. – Сдаётся мне, что я не я, а этот мир – иллюзия. – Поразительно: совершенно бредовое объяснение оказалось на редкость логичным и поставило всё на свои места. Маргарит была удивительно спокойна. – Так кто же я? И кто ты? – Леди сложила руки.
Трибун фыркнул, перебросив нож из одной лапы в другую. Вряд ли ящер собирался воспользоваться оружием прямо сейчас.
Я это я, а ты это ты, - проворчал зелёный. – Точнее, ты – это часть тебя, насколько я могу судить.
Я – часть меня? Опять возвращаемся к полному бреду? – О, нет, она не позволит снова завлечь себя в сети безумия. Спокойствие. Сплошное спокойствие.
Бред иногда бывает очень полезной штукой, - изрёк Трибун.
Разумеется, особенно, если надо что-то выведать у того, кто в этом бреду находится. – Маргарит помолчала. – Кольцо, да? В этом ведь всё дело? Ты весь день выпытывал у меня… - Она осеклась. – У меня?.. Нет, у Рокстона. Или всё-таки у меня?..
Трибун приподнял то место лица, на котором у человека располагалась бы правая бровь.
Во-о-т, - вкрадчиво прошипел коренной южноамериканец, видя, что на лице собеседницы отчётливее и отчётливее проявляется понимание. – … Часть личности, один-единственный закоулок души и разума, осознающий, что что-то не так и принявший образ самого близкого существа. Предупреждающий, подающий сигналы тревоги. Всё-таки человеческий мозг – весьма занятная вещь. Согласны, лорд Рокстон?
Когда были договорены последние слова, перед ящером стояла уже не Маргарит, а Рокстон в полной боевой готовности. Светлые штаны, выцветшая серо-голубая рубашка, помятая шляпа, - как же Джон был рад возвращению всего этого.