Первобытное: Шестой (виртуальный) сезон

FanTaSea

Прости, сынок. Я люблю тебя.

Урчание Берта прозвучало как: "Я тебя тоже. Всё нормально".

Профессор повернулся к лорду и едва заметно кивнул, сжав когтистую лапу-руку Берта. У того уже не было сил на ответное сжатие. В груди Берта что-то зловеще заклокотало. Боль стала нестерпимой, и он завыл.

Рокстону понадобилось всё его мужество. Перед глазами вместо непонятного монстра упорно стоял рыжий любознательный пострелёнок. "Дядя Джон…". В этот момент лорд себя ненавидел.

Джон вытянул руку, положив палец на курок, прицелился…

Стоять! –

Непонятно откуда взявшаяся дриада величественно прошествовала к ним и оказалась между Рокстоном и Бертом с Джорджем. – До чего же вы, люди, любите драмы и трагедии. Вы хоть понимаете, что это первый в истории случай, когда сотворённый смог побороть свою звериную природу? И всё из-за сыновней любви! А вы его убивать собрались!

У нас нет выбора! – отчеканил Рокстон.

А в глазах Челленджера вспыхнула надежда.

Ты ведь можешь его спасти, да? – Он умоляюще посмотрел на дриаду.

Могу. – Девушка на секунду застопорилась. – Но не здесь. У меня в вашем мире нет достаточных возможностей.

Что значит "в вашем мире"? – нахмурилась Маргарит.

Дриада охотно объяснила:

Видите ли, у нас, покровителей леса, свой, особый мир. Он тесно переплетён с вашим, в некоторых местах эти миры даже сливаются и оба они для нас родные. Но в том мире больше волшебства, больше возможностей. Я могу забрать туда малыша. Но он, по сути своей, простой смертный, просто подвергшийся волшебству. А простые смертные, попав в царство лесных волшебников, не могут возвратиться обратно. Берт сможет жить только там. Здесь больше не появится. – Она остановила взор на Челленджере. – Вы больше никогда не встретитесь, понимаете?

Да. Понимаю. – Профессор глубоко вдохнул. – Спасите его. Спасите моего сына, умоляю! – Голос его дрожал от волнения.

Дриада кивнула и взмахнула рукой.

В тот же миг тело ящера превратилось в одну сплошную белую вспышку, а в следующее мгновение на земле снова лежал рыжий мальчик – в последних клочьях одежды, по-прежнему истекающий кровью.

У вас есть минута, чтобы попрощаться, - объявила дриада.

Малышка снова надрывалась. Нянь ходил с ней кругами, убаюкивая и покачивая, напевая мелодии, играя в самолетик – ничего не помогало. Женщины вокруг взволнованно охали и с опаской поглядывали на хижину вождя – ему того и гляди надоест терпеть, и он примется снова гневаться и негодовать; а жителям племени этого ой как не хотелось. Ведь каждый знаком не понаслышке с плохим настроением Джакобы.

Кто-то уже принялся молиться богам, другие в предвкушении событий просто поспешил спрятаться в своем жилище и забаррикадировать дверь изнутри.

Мелоун был, мягко говоря, растерян. Ему никогда еще не приходилось сталкиваться с подобными трудностями. Понятное дело, малышка не глупа и желает, наконец, увидеть маму, и никакой приятный паренек этого не исправит.

Вероника, Финн, поскорее

бы вы вернулись, - возведя глаза к небу, взмолился репортер. На них вся надежда, иначе девчушка просто взорвется от переживаний, не говоря уже о самом Нэде.

По всей вероятности, просьбу боги услышали, потому как незамедлительно, через каких-то пару секунд, в племени возникли подруги, спешащие поскорее обрадовать журналиста… или не обрадовать.

Он тут же поторопился им навстречу, неся орущее создание на руках, пытаясь убаюкать. Как и прежде – бесполезно.

Слава богу, вы вернулись! Ну и? Где Ламиту?..

Отчего-то девушки не разделяли мелоуновской радости.

Наконец, Вероника отозвалась:

Извини, но мы ее не нашли.

Лицо репортера померкло. Надо же, а он так надеялся.

А что же у ее родителей? Там ее точно нет? Вы хорошо проверили?

Поверь нам, ее там нет, - заверила Финн, закивав. – И нас там теперь не очень любят…

Что вы там натворили? – полюбопытствовал репортер, которому пришлось перейти на крик, чтобы перекричать ребенка.

Подруги лишь переглянулись, смущенно улыбаясь.

Ну что, долго еще? – шепнула арбалетчица, стоя на «шухере» возле пристроечки.

Дикарка почти поддела замок. Надавила, треснула – наконец, он сдался.

Идем!

Опасливо, друг за дружкой, девушки проникли в сарай, прикрыв за собой дверь.

Первой шагала дикарка.

Она вдруг резко остановилась, подняв в воздух руку, призывая Финн последовать ее примеру.

Слышишь?

За ограждением была слышна какая-то возня и пыхтение.

Финн приготовила арбалет. Не то чтобы она хотела пристрелить несчастную пленницу, но вдруг там и правда птеродактиль.

Ее, наверное, связали! – шепнула одними губами Вероника, и обе кинулись за стеночку – на помощь.

Далее они застыли как вкопанные.

Финн медленно опустила оружие.

[Затемнение]

Вы кто?! Что вам надо?

Смущенные подруги попятились немного назад, переглянувшись.

Мы думали... нужна помощь... – слабо пояснила Вероника, густо краснея.

За перегородкой, на куче сена, лежали обнявшиеся девчонка лет шестнадцати и тот самый парень, что не так давно провинился. Они были крайне потрясены, все помятые, в соломе, руки-ноги переплетены в замысловатый узел.

Дикарка и арбалетчица смущенно потупили взор.

Извините, - выдавила Вероника, смущенно улыбаясь.

Ламиту! Как ты можешь тут развлекаться, когда у тебя там дочь надрывается от голода?! – выпалила вдруг возмущенная арбалетчица.

Что? – не поняла девушка. – Вы что, я не Ламиту!! Я ее младшая сестра!

Как? – хором ахнули подруги.

Так ты не Ламиту?

Девчушка еще раз отрицательно покачала головой.

Почему же родители держат тебя взаперти?

Боятся, что я буду встречаться с Туми.