Первое дело Флетча

Макдональд Грегори

Улыбающийся мужчина, несомненно, продавец салона подержанных автомобилей, стоял уже рядом с «датсаном» Флетча.

Пока Олстон смеялся над своей историей, Флетч откашлялся.

– Теперь насчет второй услуги, дружище...

– Да?

– Для меня это очень важно. Меня интересует, как связаны между собой компании «Лесная нимфа», «Кангуэлл скрю» и «Лингман тойз». А самое главное, кто их владелец.

– Я сейчас же это выясню.

– Можешь не спешить. Я могу подождать минут пятнадцать-двадцать.

– Зачем ждать, если

можно все узнать сразу.

– Разве «Хайбек, Харрисон и Хаулер» не припасли для тебя другой работы?

– Нет. Я уволился час тому назад.

– Что?

В трубке раздались гудки отбоя: Олстон Чамберс положил трубку. Последовал его примеру и Флетч.

– Как вам нравится этот автомобиль? – тут же спросил продавец, наклонившись к окну.

– Нравится что? – переспросил Флетч.

– Этот автомобиль. Хотите его купить?

– Я его ненавижу, – Флетч повернул ключ в замке зажигания (к счастью, в квартире нашлись запасные ключи). – Вы только послушайте, как он гремит. Надо менять этот чертов глушитель.

К полному изумлению продавца, он тронул машину с места и вырулил с автостоянки на улицу. Табличка «ПРОДАЕТСЯ» слетела с ветрового стекла и приземлилась на асфальт неподалеку от ног продавца.

ГЛАВА 38

– Вы из «Ньюс трибюн»? – Стюарт Чайлдерс, сидящий за широким столом в деловом костюме и галстуке, выглядел очень молодо. Крепкий, здоровый парень, пусть и с мешками под глазами. Скорее всего, от недосыпания. Он постоянно кусал губы.

– Да. Моя фамилия Флетчер.

– Полагаю, вы пришли сюда не за страховкой.

– Нет. Швейцар вашего дома сказал, что я найду вас на работе.

– Наверное, Бог услышал мои молитвы. – Стюарт Чайлдерс достал из верхнего ящика стола пистолет двадцать второго калибра. Положил его перед собой. – Если меня не арестуют за убийство до пяти вечера, я пущу себе пулю в лоб.

– Серьезная угроза. – Флетч сидел на стуле напротив Чайлдерса. – Когда боги хотят наказать нас, они отвечают на наши молитвы.

Размеры кабинета не впечатляли, но стены были отделаны настоящим деревом, а пол устилал турецкий ковер.

– Вы хотите выяснить, кто убил Дональда Хайбека, не так ли? – спросил Чайлдерс.

– Это работа полиции и суда, – ответил Флетч.

– Полиции! – пренебрежительно фыркнул Чайлдерс. – Суда! Боже ты мой!

– Мне нужен материал для статьи, – пояснил Флетч. – Я журналист. Моя задача – понять, каким был Дональд Хайбек и что привело его к трагическому концу.

– И далеко вы продвинулись?

– Да. Многое уже прояснилось.

Чайлдерс разглядывал пистолет.

– Дональда Хайбека убил я.

– Вы это уже говорили.

– Полиция не стала меня слушать.

– За последние два месяца вы признавались во всех преступлениях, что совершались в городе.

– Я знаю. Это была ошибка.

Флетч пожал плечами.

– Мы все ошибаемся.

– Но

вы не думаете, что мы все нуждаемся в наказании? – Кусая губы, Чайлдерс ждал ответа, но Флетч молчал. – Если б нас наказывали за наши деяния, мы, по крайней мере, могли бы жить в мире с собой, умирать естественной смертью. – Он провел пальцами по пистолету. – Пуля в висок – не лучший выход.

По-прежнему Флетч молчал.

– Что вам известно о смерти моего брата?

– Я знаю, что вы, напившись, сознались в его убийстве. Я знаю, что во время суда Хайбек держал вас на таблетках.

– Да. Транквилизаторы. Хайбек говорил, что всегда дает их клиентам. Я понятия не имел, какие они сильные. Перед глазами у меня все плыло, словно я смотрел на происходящее из окна быстро несущегося поезда. – Зубы Чайлдерса не оставляли в покое его губы. – Я убил своего брата.

– Думаю, так оно и было.

– Разве такое прощается? – Воззрился Чайлдерс на Флетча. – Ричард сказал, что будет шантажировать меня, сосать из меня деньги, чтобы продолжать разгульный образ жизни. Если б я и согласился платить, у меня не было уверенности, что он будет держать язык за зубами. Потому что он обожал мучить меня, моих родителей. Моя ошибка в том, что я испугался. На самом деле мир не рухнул бы, узнай мои родители правду о моей дипломной работе. Да, мне написал ее ассистент профессора. За деньги. И ничего ужасного в этом нет. Но я поехал к Ричарду. Убивать его я не собирался. Разговор как-то сразу перешел на крик, мы носились друг за другом по квартире. Оказались на лоджии. Внезапно лицо его исказилось. Он подался назад. Перевалился через ограждение. Упал вниз.

– Признаетесь вы очень убедительно.

– Я пришел в себя после окончания процесса. Вернулся в свою квартиру. Каждый день ходил на работу. Все говорили мне, что дело закрыто, а жизнь продолжается. Но разве я мог так жить? Для меня дело не закрылось. Мои родители знали, что я получил диплом с отличием нечестным путем. Один их сын умер. Второй его убил. Родители знали и это. Я погубил все их надежды. С тем же успехом я мог убить и их, – Чайлдерс помолчал. – Родители нанимали Хайбека, чтобы спасти меня от тюрьмы. Но не полегчало бы у них на душе, если б их единственный оставшийся сын взял на себя ответственность за им содеянное?

Вновь Флетч предпочел не отвечать на заданный вопрос.

– Вы же пришли за материалом для статьи.

– И вы начали признаваться.

– Да. Начитавшись о каком-нибудь громком преступлении, я шел в полицию и говорил, что совершил его я. Поначалу меня слушали. Но улики против себя мне приходилось придумывать. Это была ошибка. Улики не выдерживали проверки. Так что верить мне перестали.

– Вы уверены, что вам не хочется еще раз сыграть главную роль в суде? – Чайлдерс одарил Флетча укоризненным взглядом юной актрисы, обвиненной в том, что она красива. Некоторым это нравится.