Первое поражение Сталина

Жуков Юрий Николаевич

«В настоящее время, – продолжал Керенский, – прошли все сроки, и мы того заявления, которое должно было быть сделано в полках, не имеем. Наоборот, имеется обратное явление, а именно, самовольная раздача патронов и оружия, а также вызов двух рот на помощь революционному штабу. Таким образом, я должен установить перед Временным советом полное, явное и определённое состояние, известное части населения Петербурга как состояние восстания…

В настоящее время, когда государство от сознательного или бессознательного предательства погибает, Временное правительство и я, в том числе, предпочитаем быть убитыми и уничтоженными, но жизнь, честь

и независимость государства мы не предадим… Временное правительство могут упрекать в слабости и чрезвычайном терпении, но, во всяком случае, никто не имеет права сказать, что Временное правительство за всё время, пока я стою во главе его, прибегало к каким бы то ни было мерам воздействия раньше, чем это грозило непосредственной опасностью и гибелью государству».³⁴

Продолжало Временное правительство бездействовать, проявляя редкостное, самоубийственное безволие и на следующий день, ставший для него, как и для Предпарламента, последним.

Утром 25 октября (7 ноября) в Петрограде повсюду появилось воззвание «К гражданам России». Оно уведомляло об уже свершившемся: «Временное правительство низложено. Государственная власть перешла в руки органа Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов – Военно-революционного комитета, стоящего во главе петроградского пролетариата и гарнизона».

К концу того же дня, в 22 часа 40 минут, открылся, наконец. Всероссийский съезд Советов. Второй по счёту. Прежде всего, объявил о взятии всей полноты власти в стране, а также принял собственное, программное воззвание:

«СОВЕТСКАЯ ВЛАСТЬ – предложит немедленно демократический мир всем народам и немедленное перемирие на фронтах.

Она обеспечит – безвозмездную передачу помещичьей, удельной /бывшей императорской семьи – Ю.Ж./ и монастырской земель в распоряжение крестьянских комитетов;

– отстоит права солдата, проведя полную демократизацию армии;

– установит рабочий контроль над производством;

– обеспечит созыв Учредительного собрания;

– озаботится доставкой хлеба в город и предметов первой необходимости в деревню;

– обеспечит всем нациям, населяющим Россию, подлинное право на самоопределение».

Сразу же самое основное (то, что ждала страна с марта месяца, что обещали, только обещали, меньшевики и эсеры, что только что прокламировали) закрепили законодательно, в форме декретов – о мире, о земле.

Своё тридцатичасовое заседание съезд завершил избранием постоянно действующего органа – Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета (ВЦИК). Многопартийного – включившего 62 большевика, 29 левых эсеров, 6 меньшевиков-интернационалистов, 3 украинских социалистов и 1 эсера-максималиста. Сформировал однородное правительство Совет Народных Комиссаров, как решили теперь называть министров. С председателем В. Ульяновым (Лениным). Одним из пятнадцати народных комиссаров – председателем по делам национальностей – утвердили И.В. Джугашвили (Сталина). Сочли именно его, и только его, наиболее отвечающим данному посту.

2. Первый фронт. Украинский

Казалось, вот теперь-то Сталин и сможет развернуться. Вполне самостоятельно, уже не оглядываясь на обязательные для него решения партии, станет отстаивать собственные взгляды, претворять их в жизнь. И по собственно национальному вопросу, и по его производной – административному устройству страны. Но так лишь казалось…

В

отличие от всех без исключения остальных Наркоматов, только Сталин не получил готового министерского аппарата. Действовавшего бы прежде не один год, давно отлаженного. Пусть даже и с пока занимавшимися саботажем чиновниками. Только Наркомнац приходилось создавать на совершенно пустом месте. А потому вместо разработки основополагающего – следует ли народам России предоставлять автономию, а если и следует, то кому именно, в какой форме – Сталину предстояло, прежде всего, заняться скучной, рутинной административной работой.

К счастью, её удалось избежать. Свои услуги наркому предложил ставший его первым сотрудником С.С. Пестковский. Поляк по национальности. Примкнувший к революционному движению ещё во время учёбы в гимназии. К тридцати пяти годам прошедший каторжную тюрьму, ссылку, эмиграцию. В июне 1917 года вернувшийся в Россию и успевший поработать в Петроградском Совете профсоюзов, секретариате ЦК РСДРП(б). В октябрьские дни по поручению Военно-революционного комитета занявший столичный телеграф и десять дней остававшийся его комиссаром. Ещё три дня управлявший Государственным банком. И вот 8(21) ноября, сменивший место службы.

Позднее Пестковский вспоминал о тех днях:

«Я отправился к Сталину.

– Товарищ Сталин, сказал я, – вы – народный комиссар по делам национальностей?

– Я.

– А комиссариат у вас есть? – Нет.

– Ну, так я вам «сделаю» комиссариат.

– Хорошо! Что вам для этого нужно?

– Пока только мандат на предмет «оказывания содействия».

– Ладно!

Здесь не любящий тратить лишних слов Сталин удалился в управление делами Совнаркома, а через несколько минут вернулся с мандатом».³⁵

Пестковский нашёл в одной из комнат Смольного свободный стол и два стула и прикрепил на стене лист бумаги с надписью «Народный комиссариат по делам национальностей». Чуть позже, в декабре, сформировал и первые структурные части наркомата, названные предельно просто – комиссариаты польский, литовский. А спустя месяц – ещё и армянский, мусульманский, белорусский, еврейский.

Тем временем на свет появились два, весьма странных по содержанию, правительственных, но скорее пропагандистских, нежели законодательных, акта. Подписанных Лениным и Сталиным. Первый, от 2(15) ноября – «Декларация прав народов России». Не содержавшая ничего нового по сравнению с пунктом воззвания Второго съезда Советов, говорившем о праве наций на самоопределение. Всего лишь повторявшая соответствующую резолюцию Апрельской конференции РСДРП(б).

Начиналась «Декларация» с осуждения царской «позорной политики натравливания» одного народа на другой, которую отныне заменит иная – «политика добровольного и честного Союза народов России». А далее шло пояснение: «Только в результате такого союза могут быть спаяны рабочие и крестьяне народов России в одну революционную силу». Но столь выдержанное в духе марксизма чисто классовое толкование неожиданно сменялось исключавшими его лозунгами.

В основу деятельности, указывала «Декларация», Совет Народных Комиссаров решил положить следующие начала: «1. Равенство и суверенность народов. 2. Право народов России на свободное самоопределение вплоть до отделения и образования самостоятельного государства. 3. Отмена всех и всяких национальных и национально-религиозных привилегий и ограничений».