Первое правило курортницы
Шрифт:
Глуповатый вид (вкупе с сиськами) делал меня неотразимой. Игорь млел и снова пытался завлечь меня в укромный уголок, чтобы, хм, хоть надкусить сладкий плод. Я завлекаться отказывалась.
По счастью, набережную в ?луште можно пройти из конца в конец максимум за час, так что до совсем уж зверства вроде «сбросить с пирса» я дойти не успела, зато травникам обрадовалась, как родным. Разложенный прямо на газетках нехитрый товар - пучки лаванды, ветки можжевельника, мешочки с розовыми лепестками и кое-какими степными травками - пах одуряюще. Завидев перспективного покупателя,
Игорь от них эдак вальяжно отмахнулся, покрепче схватил меня за руку и устремился к небольшому магазинчику. Там все было не в пример солиднее: фирменная упаковка, цветные этикетки, баночки с коробочками… и раздражающий до свербежа в носу запах.
Зловоние исходило от продавца, прихлебывающего горячий чай вприкуску с финиками. Как он такое может тащить в рот?!
Я наморщила нос и притормозила. Игорь рванул прямиком к продавцу, на ходу раскрывая объятия. Пока они хлопали друг друга по спинам и расспрашивали о делах, я беззастенчиво дала деру. Отдышалась уже на улице, хватая ртом пахнущий травами и йодом воздух. Уф!
Игорь спохватился почти сразу. Выскочил на улицу, попенял укоризненно:
– Маргарита Львовна, милая, куда же вы убежали? Николай - прекрасный травник, он подберет все, чтo вам угодно!
Я лишь поморщилась. Не говорить же, что у хваленого травника ни капли дара нет, а хуже того, с головoй не все в порядке. Это же надо, тащить в рот что попало! Нет таланта - делай по рецептам, по книгам, но наплевательски относиться не смей. Причем не только покупателей дурит, сам тоже травится… идиот.
Игорь оказался упорным, не отлипал ни в какую. Как теперь от него отделаться-то?
– Мне вдруг стало дурно!
– томно ответила я, обмахиваясь ладошкой.
– Извините, я… мне надо…
И сбежала. Рванула в кустики, прижимая руку ко рту, квакнула пару раз, вроде как тошнит. Игорь наконец отстал, сочтя болезную дамочку непригодной дня охмурения. Фух! Гора с плеч. Зря я с ним связалась.
Я дождалась, пока он вернется в магазин, и выбралась обратно на дорожку. Не стоило надеяться, что с помощью местных сориентироваться проще. Людям несложно задурить головы, чем и пользуются шарлатаны всех мастей.
Пришлось прибегнуть к чутью. Светиться не хотелось, однако соваться наугад не хотелось ещё больше. В конце концов, что может быть невиннее, чем желание курортницы смочить усталые ноги в прохладной водичке?
На пляже я разулась, чтобы не оцарапать каблуки проклятущих шпилек. Я ступала по раскаленной гальке, почти не замечая разлегшихся вокруг людей. Они галдели, переговаривались лениво, что-то жевали, - точь-в-точь отдыхающие на берегу тюлени.
А я видела только пенную кромку моря, влажные нити водорослей и ракушки. Желание броситься в воду было почти непреодолимым, но я только помотала головой, отгоняя наваждение. Еще не хватало! Я присела на берегу, коснулась ладонью воды. Потерпи, моя хорошая, уже скоро. Море
Машинально спрятав в ладони добычу, я поднялась и нехотя, еле переставляя ноги, побрела прочь. Кажется, меня кто-то окликнул, но голос звучал не громче комариного писка.
Уф! Наваждение сгинуло, стоило мне ступить босыми ногами на горячий, покрытый подозрительными пятнами асфальт. Я с досадой потерла висок. Зачем, спрашивается, поперлась к воде на виду у всех? Дернул меня черт так рисковать!
Ну хоть не напрасно. Голыш в руке чуть потеплел, указывая направление, и я повеселела. Вот бы все нужное так легко находить! Эх, мечты, мечты.
Игра в «горячо-холодно» закончилась возле неприметного магазинчика со скромной вывеской «Крымские травы». Сюда бы я точно нескоро забрела. Я с удoвольствием втянула носом воздух. Здесь пахло правильно: нагретой солнцем степью и высокогорьем.
Я решительно толкнула дверь. Колокольчик звякнул, и продавец удивленно поднял голову. По-видимому, отдыхающие сюда захаживали нечасто.
– Что вам угодно? – спросил худой юноша, нехотя отвлекаясь от книжки.
– Извините, у нас нет сувениров.
Точно, на витрине никаких намозоливших глаза чаев в ярких пакетиках, «натурального» мыла вырвиглазных оттенков, даже неизменных пучков лаванды нету!
Я приободрилась. Надо же, удалась маскировка! Подошла ближе, стараясь улыбаться растерянно и виновато… А потом разжала пальцы. Камушек покатился со звоном, заcтавив юношу вздрогнуть и вскинуть на меня глаза.
– Клятва. Мне нужны помощь и клятва, травник!
– выговорила я чуть слышно, глядя в его ярко блестящие глаза.
Он не проникся. Хмыкнул чуть слышно, дернул угловатым плечом.
– А больше тебе ничего не нужно?
И зенки наглые прищурил.
Вот же!..
– Нужно!
– прошипела я, цапнув нахального травника за грудки. Встряхнула хорошенько: - Я хочу знать, что происходит в этом задрипанном городишке!
Он неуловимо вывернулся из захвата. Был - и нет его. Отряхнул белую футболку, фыркнул:
– Психованная! Ничего у наc тут не пpоисходит, все спокойно. Довольна?
Я стиснула кулаки. Желание размазать наглеца по стенке боролось с разумом. Я встряхнула головой, усмиряя несвоевременную вспышку эмoций. Да чтоб ее, эту воду! Вечно меня волной несет.
– Семья Куриленко, - процедила я, глядя на него.
На лице травника - скука и легкая досада.
– А, эти. Ну заболела богатенькая семейка, и что?
И ни грамма совести в невинных голубых гляделках. Захотелось дернуть его за каштановые патлы и приложить носом о стол. Я заставила себя глубоко вздохнуть. Спокойно, ?ита, спокойно. Без помощи местных не обойтись.
– Их прокляли.
Он приподнял брови.
– Уверена?
Ах, если бы! Приходилось действовать наобум, на ощупь. Как же погано, когда нет ни фактов, ни официальных полномочий, сплошные догадки и «мы в вас верим». Я что-то чуяла, но след был таким странным...