Первое приключение

Макинтайр Вонда Н.

– Думаю, мои действия говорят сами за себя.

– Да ну? И что именно они говорят? Например. Ты был невероятно груб с этим ребенком…

– Ребенком? Он совершенно взрослая, – и к тому держит какого-то визжащего монстра на моей палубе шаттлов!

– Ей не более двадцати, и она несет ответственность за целую компанию, не говоря уже о «визжащем монстре». Разве ты не видишь, что она просто борется за выживание.

– Нет, не вижу. И не понимаю, как ты это видишь.

– Это же очевидно. Похоже, что это последний шанс для ее компании удержаться на плаву!

– Может,

если они на краю пропасти, так и должно быть, чтобы они вышли из дела.

Она непонимающе глядела на него секунду, затем покачала головой.

– Как это скверно, капитан Кирк, что все не могут быть такими же совершенными и удачливыми, как вы.

Не говоря больше ни слова, она повернулась и пошла прочь, с

«Энтерпрайза», в Космодок. Он было шагнул за ней, потом остановился. Он понятия не имел, что ей сказать, а она была так рассержена, – и он был так рассержен, – что, если бы догнал ее, они бы только снова поспорили. Все же в одном Винона была неоспоримо права. Он был непростительно груб с Амелиндой Лукариэн.

Он направился к рекреационной палубе, желая при этом идти куда угодно, только не обратно на вечеринку.

Сэм ждал Джима все на том же месте, небрежно опершись на переборку и прижав к стене подошву одной ноги.

– Живой?

Джим пожал плечами.

– Она не вполне мною довольна, – сказал он. – Но, черт возьми, Сэм, я

ждал… я ожидал от Ногучи нормального назначения. Я его заслужил… я кое-что могу!…

– Наверное, то, что покроет тебя еще большей славой?

– Славой? – Он в ярости повернулся к брату. – Ты думаешь, я для этого пошел в Звездный Флот?! Ты думаешь, это все называется славой?

– Нет. Но я начинаю думать, что так может быть.

– Нет. Нет, поверь мне. Последние шесть месяцев не были развлечением.

– Тогда почему бы не дать себе поблажку? Если ты сам не можешь, позволь Кими сделать это.

– Мне не нужны поблажки – особенно от моего командующего!

– Я не собирался тебя обижать. Слушай, он знаком с нашей семьей давным-давно…

– Прекрасно, – сказал Джим. – Именно это мне и нужно: адмирал, который обращается со мной, будто мне все еще пятнадцать.

Сэм осклабился.

– Не-ет, это со мной он обращается, как будто мне пятнадцать. Именно

столько мне было, когда мы с ним познакомились. А с тобой он обращается как с восьмилетним.

– Тебе кто-нибудь говорил, как здорово ты умеешь успокаивать? – с сарказмом сказал Джим.

– Люди мне все время это говорят. Именно за этим все ко мне и идут. И я тебя заверяю, что Кимитэйк Ногучи делает тебе подарок. Попытайся принять его так же, как он был тебе предложен.

– Когда он сделает это объявление, я стану посмешищем! Такое задание

дают тому, кто больше ни на что не способен, кому больше не доверяют, кому-то, кто выработался и износился… – Он втянул воздух, внезапно испугавшись возвращения боли, – боли – и пустоты.

– Джим! – Сэм схватил его за плечи.

Джим высвободился, пристыженный.

– Ты этого боишься? –

спросил Сэм.

– Я не боюсь…

– Перестань! Не морочь мне голову! Может, ты и можешь ее заморочить кому угодно, но только не мне!

– Как я могу знать, – прошептал Джим, – если у меня будет задание, – такое, как последнее, – как я могу знать заранее, до самого дела, как я буду держаться? Я должен быть уверен, Сэм. Я должен знать, что я…

– Что ты, как раньше, сможешь все выдержать?

Джим не мог отвечать.

– Ты не разбит, Джим. Черт, ты думаешь, я не почувствовал бы этого? Думаешь, не узнал бы, если б это было так?

– Но я не знаю!

– Думаю, Кими был прав, когда дал тебе передых. – сказал Сэм. – Думаю, он тебе нужен.

– Нет! – и еще я не думаю, что мне нужны еще лекции от моей семьи!

Он бросился в сторону вечеринки и исчез в толпе.

Вскоре прибыла Водевильная Компания. Джим пытался слушать, когда

адмирал Ногучи представлял их, но все его силы уходили на то, чтобы прикидываться, что ему нравится идея о проведении последующих трех месяцев в компании кучки циркачей, таскаясь с ними вокруг Фаланги.

Коронин поискала зверушку глазами.

– Звездный Флот! Сюда!

Маленький розовый примат издал в ответ с лежки, которую он устраивал каждую ночь в ее ногах, тихий звук. Он слез с мехового одеяла, которое он привык считать своим, пропрыгал по кровати и вскочил ей на плечи.

– Что, – сказала она, – Ты голоден? Будь хорошим мальчиком. Надень свой костюмчик, и, может, получишь завтрак.

Звездный Флот понимал, возможно, одно слово из ста, но «голоден»,

«костюмчик» и «завтрак» были главными словами его словаря. Он слез по ее ноге и побежал по кровати, ища свою одежду: маленькие черные брючки и золотистую велюровую рубашку.

Коронин забавляло, что создание выглядело так похоже на человеческое существо, поскольку, из множества рас Федерации, людей она больше всего не терпела. Ее развлекало одевать животное в униформу и знаки различия офицера Звездного Флота. Ей не нравилось, что создание яростно взбунтовалось против ботинок. Коронин могла заставить Звездный Флот носить их, но примат в них спотыкался, когда пробовал ходить, скользил и падал, когда пробовал лазить, садился на пол и жевал кожу на носках, когда совсем выходил из себя, затем съеживался жалобным калачиком и хныкал, пока Коронин не освобождала его от обуви.

Пока Звездный Флот разыскивал свою одежду, сделавшись при этом похожим на недоразвитого ребенка, Коронин проверяла контроль за судном. Золотая инкрустация складывалась в филигранный узор на панелях из прозрачного розового жадеита. Правительственный офицер потратил большие суммы на отделку командной палубы. Коронин предположила, что офицер задабривал совесть, говорившую о таких растратах, холодной строгостью отделки своей личной каюты. Это ей подходило; он расточил деньги или кредиты на вещи, о которых Коронин не позаботилась бы, оставив ей удовольствие устлать его жесткую койку вещами по ее вкусу.