Первое путешествие россиян вокруг света

Невский Владимир Васильевич

Поля и огороды были заняты культурами риса, кукурузы, сахарного тростника, ванили, бататов (Convolvulus batatus L.) и арбузов¹⁶⁹. Наиболее распространенной культурой являлся иньям. Это вечнозеленый кустарник из семейства молочайных, достигающий высоты от

1,5 до 5 м. Из клубней его приготовляют муку и крахмал, из которого жители Бразилии делают крупу, называемую тапиокой. Из овощей на острове Св. Екатерины в изобилии росли: лук, тыква, огурцы и т. д.¹⁷⁰.

Жители держали небольшое количество коров, свиней, лошадей, ослов и коз. Скот обычно пригоняли сюда из области Рио-Гранде.

Население занималось также охотой. Ввиду отсутствия огнестрельного оружия, дичь били из луков, но не стрелами, а камешками. Лангсдорф сообщает, что таким оружием охотник с одного

выстрела сбивал летящую колибри.

Главная пища здешних жителей—тапиока. Из нее пекли хлеб, который «белизною своею не уступает нашему

крупичатому, но на зубах жесток». Употребляли также тапиоковую муку с молоком или с водою, наподобие то* локна¹⁷¹.

Излюбленной пищей являлись также вареные бананы с молоком. Вместо чая богатые португальцы употребляли настой из листьев Herba de matto—парагвайский чай (на острове Св. Екатерины чай не растет), а беднота для этой цели использовала местное растение—Cucurbita siceraria. Чайная и обеденная посуда изготовлялась из скорлупы кокосовых орехов (как у первобытных жителей Полинезии).

Торговля на острове Св. Екатерины была развита слабо. Португальские законы категорически запрещали бразильским подданным торговать с иностранцами. С португальскими купцами разрешалось торговать только в двух портах: Сан-Сальвадоре и Рио-де-Жанейро.

ПЛАВАНИЕ ВОКРУГ ЮЖНОЙ АМЕРИКИ

4 февраля 1804 г., закончив все приготовления, корабли снялись с якорей, прошли проливом между островами Альваредо и Св. Екатерины и направились к мысу Горн.

Продолжительная остановка у бразильских берегов нарушила все планы. Крузенштерн предполагал обойти мыс Горн в январе, в хорошую летнюю погоду, поэтому на случай разлуки кораблей местами встречи были назначены порты Сан-Хулиан и Вальпарайсо (Чили). Теперь предстояло обойти мыс Горн в марте, в самую плохую погоду, и Крузенштерн изменил прежнюю инструкцию. В случае разлуки Лисянскому предписывалось три дня крейсировать у мыса Сан-Хуаи (восточная оконечность острова Штатов), а затем итти в порт Зачатия (Чили), в котором ожидать «Надежду» пятнадцать дней f В случае разлуки кораблей южнее мыса Сан-Хуан «Нева» должна была направиться в порт Анны-Марии (остров Нукагива в группе Маркизских островов) и ожидать там десять дней, а затем итти к Сандвичевым (Гавайским) островам. Подгоняемые попутным северо-восточным ветром корабли с такой скоростью переходили

Современная карта южной^оконечности Южной Америки

из одной широты в другую, что все ощущали быструю перемену температуры. При вступлении кораблей в штормовые 40° широты установилась туманная, ветреная и пасмурная погода. Исчезли летучие рыбы¹, бони-ты, дельфины и тропические птицы^{172 173}. Появились обитатели холодных стран—альбатросы (Diomedea exulans)¹⁷⁴и буревестники¹⁷⁵. Чаще стали встречаться большие стада китов, которые так близко подходили к кораблям, "что мореплаватели принуждены были менять курс. «Здесъ видели,—пишет Крузенштерн,—чрезвычайное множество

— т

китов, и в такой к кораблю близости, что вахтенный офицер не задолго пред рассветом приняв многие сильно выбрасываемые ими водяные столбы за бурун, приведен был тем в немалую тревогу»¹,

18 февраля «Нева» наскочила на тело мертвого кита, вокруг которого летала масса птиц. «К счастию, что чудовище сие не попалось под нос нашему кораблю, в противном же случае, при тогдашнем ходу, мы могли бы потерять мачты»^{176 177}.

Движение кораблей затрудняли также небольшие плавающие островки из сплетшейся травы¹⁷⁸. Лангсдорф пишет, что это особого вида фукус^{179 180}.

22 февраля корабли вошли в пролив между Фолклендскими островами и берегом Патагонии. На следующий день наступила прекрасная тихая погода. Ученые экспедиции измеряли глубинную температуру воды и производили исследования над свечением моря.

«Со времени отплытия моего из Бразилии,—пишет Лангсдорф,—исследование над

отсвечиванием моря составляло одно из главнейших моих упражнений, и по последствию оказалось, что оное без сомнения происходит от пребывающих там весьма различного рода животных»¹⁸¹. В этот день на «Надежду» приезжал Лисянский, которого Крузенштерн уведомил, что он намерен простоять один день у острова Пасхи, чтобы поверить хронометры и узнать, что сталось с козами, овцами и свиньями, оставленными там Лаперузом. 25 февраля в 5 часов утра увидели необитаемый остров Штатов, который издали казался состоящим из отдельных островершинных гор, обрывающихся к морю утесами. Он отделен от берега

Огненной Земли проливом Ле-Мера, открытым в 1615 г. юлландскими моряками Схоутеном и Ле-Мером; они думали, что открытый ими пролив подобен Магелланову, так как предполагали, что Южная Америка простирается до полюса.

Ветер был благоприятен для прохода кораблей проливом Ле-Мера, но Крузенштерн, опасаясь сильного встречного течения, решил обойти остров Штатов с востока.

Вблизи острова Штатов и у мыса Горн экспедицией была проделана большая работа по определению географических координат. По поводу определения координат мыса Сан-Хуан Крузенштерн пишет, что в Европе не много найдется городов, долгота которых определена гак точно. «При сем случае я никак не могу умолчать о чрезвычайной неутомимости астронома Горнера, с каковою старался он во всякое время определить широту и долготу места корабля нашего. Есть ли днем солнце было закрыто, он непременно определял широту и долготу ночью. Часто, а особлйво около мыса Горна, видел его, в самую холодную и ыеприятнук^огоду, стоявшего с непобедимым терпением во в^'Црртойности изловить, так сказать, солнце между облакамй^я просил его оставить деланные им, иногда без всякого успеха, покушения: но он редко внимал моей прозьбе. Во все' время сего нашего плавания очень мало проходило дней, в которые не было определено точное место корабля небесными наблюдениями»¹⁸².

Подгоняемые попутным северным ветром, корабли быстро продвигались к югу и 26 февраля в 8 часов утра были на несколько секунд южнее мыса Горн. В море встречались касатки (Delphinus огса), в воздухе кружились альбатросы, морские ласточки и масса небольших белых птиц (повидимому, доминиканские чайки—Larus dominica-nus).

К вечеру ветер переменился: стал дуть сильный юго-западный и западный. Ночью была буря, беспрестанно налетали шквалы с дождем и градом. Температура опустилась до 3°С. Команда постоянно находилась наверху, вокруг видели только море и небо с величественными столбообразными снежными облаками. Иногда корабли в тумане теряли друг друга из вида, и тогда моря ки палили из пушек,

жгли на палубах огни, Но Не всегда получали’ ответные сигналы.

28 февраля температура опустилась до —10°С. В первый раз за все время плавания остались без горячей пищи. Океан был страшен. Волны носились, как горы, перекатываясь через корабли. «Клокочущие и пенящиеся волны его, подобящиеся возвышению и образу Тенерифского Пика, кидали корабли наши с одной на другую как^перо, опуская ж оные к подножию своему, верхи свои разсыпа-ли с шумным треском над нашими головами. Корабль, скатываясь с возвышенных валов, как с крутизны высокой горы, ударялся об другой, тому подобный и, тем'размахом опрокинутый, черпал боком своим воду; останавливаясь же от сих толчков, принужден допущать догонять себя таковым же, и пенящимися верхами их покрываться с другой стороны; шкафут корабельный постоянно находился под водою, и матросы обливаемы были с головы до ног»¹⁸³. За несколько дней ни на милю нс продвинулись вперед.

2 марта шторм утих и наступил прекрасный солнечный день. Матросы сушили платье и постели. 3 марта в 8 часов вечера корабли обошли мыс Горн, путь до которого, от острова Св. Екатерины, прошли в рекордно короткий срок—четыре недели.

Мыс Горн у мореплавателей того времени пользовался дурной славой. Между моряками существовали разногласия, в какое время года лучше его обходить.

«Хотя многие мореходцы,—пишет Лисянский,—опасаются обходить мыс Горн, но по моим замечаниям, он почти ничем lie отличается от всех других мысов, лежащих в больших широтах»². Все неудобство здесь заключалось в том, что мыс удален от населенных мест, а многочисленные гавани Огненной Земли в то время были мало известны.