Первое звено
Шрифт:
— Как же получилось, что ты не знаешь элементарных вещей?
— Я знаю все, что положено! Про дуалов слышать не доводилось, это да. Но история сексуальных извращений не входит в обязательную программу обучения.
И без того узкая физиономия Алехо вытянулась еще сильнее, он чуть не поперхнулся мороженым.
— Я о многом хочу тебя расспросить, — поспешила продолжить примирительно. — Воззрения и образ жизни дуалов, насколько понимаю, сильно отличаются от привычных. Мне очень интересно с ними познакомиться. В первую очередь, чтобы поменьше задевать тебя неосторожными высказываниями.
— Да,
— Так какие у тебя модификации?
— Да такие же, как у большинства, минимальные. Устойчивость к инфекционным заболеваниям, ускоренная регенерация, улучшенная реакция, физическая выносливость, замедленное старение. Многие в нашей общине были гораздо совершеннее, но я — потомок основателя движения дуалов, Алехандро Родригеса, поэтому мой генетический код подвергся незначительным изменениям.
— Потомок?
— Ну, клон. Мне не нравится это слово, как и сам процесс размножения в пробирках.
Еще бы! Отлично его понимаю, естественный процесс в тысячу раз приятнее, особенно для мужчины.
— А аккуратность у тебя тоже на генетическом уровне? — вырвалось как-то само собой.
— Что ты имеешь в виду?
— Я бы, оставшись один, не стал фанатично бриться каждое утро. А ты и в дальнейшем, как вижу, собираешься это практиковать, — кивнула на пакет Алехо, из которого высовывались баллончики с пеной для бритья.
— Я один временно. Жду пару, которая может появиться в любой момент, значит, всегда должен выглядеть хорошо, — глянул свысока, всем своим видом подчеркивая собственную значимость.
Мне почему-то стало неловко, и, как часто случается в подобные моменты, потянуло на недобрые замечания.
— А откуда ты знаешь, что именно понравится этой самой женщине? Вдруг ей по душе бородатые? Или усатые? Или с трехдневной щетиной? Блондины? Рыжие? Невысокие и коренастые, с бычьей шеей?
— Но я же здесь один, — избранный слегка растерялся. — Ты в любом случае еще слишком юный. И я скорее сумею ей понравиться, нас учили.
— Чему?
— Разному. Рассказывали о женской психологии, физиологии, о нормальном коитусе, беременности и родах.
Настал мой черед сидеть с вытянутой физиономией, только я не была столь удачлива и поперхнулась-таки йогуртом, после чего долго прокашливалась. Знаток женской психологии (И физиологии! О Господи, за что?!) терпеливо ждал, пока я справлюсь с приступом, даже не думая похлопать по спине. Оно и к лучшему.
— И я знаю про женские эрогенные зоны, менструальный цикл… — продолжил с гордостью, стоило мне унять кашель.
— Хватит! Меня сейчас стошнит!
Избранный приободрился и смотрел едва ли не с усмешкой.
— А еще я читал старинную гетеросексуальную художественную литературу и смотрел фильмы.
Я не ответила, про себя надеясь, что и литература, и фильмы действительно были художественными, ну, вроде "Войны и мира" или "Ромео и Джульетты", а не научно-популярными или порнографическими.
— Да успокойся, я тебе не соперник, — проворчала, допивая кофе. — Ты копье-то сделал?
— Конечно. И для тебя тоже. Вон, — кивнул в угол, где стояли две палки (видимо, от швабр)
— Я не умею…
— Научишься. Пока просто имей при себе. Это лучше, чем нож. С помощью копья можно какое-то время держать зверя на расстоянии. — Вид у меня, наверное, стал совсем кислым, потому что Алехо ободряюще улыбнулся. — Маловероятно, что нам еще придется столкнуться с львами, а местные крупные хищники давно истреблены. Постепенно, наверное, восстановятся за счет тех, что жили в зоопарках, но на это уйдут годы.
Мы покинули магазин, предварительно оглядев сквозь стекло пустынную улицу. Я толкала тележку с продуктами и кой-какими вещами, вооруженный копьем Алехо выполнял роль телохранителя.
Сначала дошли до моего велосипеда, забрали пожитки. Двухколесного друга пришлось оставить — путь в общину теперь был лишен торных дорог. Добираться туда предстояло на повозке с лошадью, принадлежавшей избранному.
Животное и впрямь походило на лошадь или, скорее, на мула — уши были длинными, прямо как у конька-горбунка. Окраска тоже оказалась необычной, какого-то странного, чуть ли не темно-фиолетового оттенка, глаза совиные, с ярко-оранжевой радужкой. В общем, симпатичный зверь. Лошадь зафыркала, увидев людей, подошла к металлическим прутьям высокой ограды, стала тыкаться между ними бархатистой мордой. Из сквера с фонтаном и зелеными газонами получилась удобная конюшня под открытым небом, благо калитка была привязана к столбу цепью. Повозка — маленький фургончик с брезентовым верхом — стояла неподалеку на пустой проезжей части.
Так и началось наше путешествие. Поначалу я молча сидела рядом с Алехандро, рассеянно глядя, как он управляет гужевым транспортом. Интересно, что еще умеет знаток женской психологии? Наверное, все понемножку, раз религия дуалов была нацелена на выживание в новом, чистом, лишенном людей мире. О его знаниях как раз-таки можно расспросить, но не слишком интересно: сама увижу. А вот что весьма любопытно узнать, так это причину исчезновения женщин. Жаль, прямо не спросишь — чересчур подозрительно, подобные вещи наверняка входят в стандартный курс истории. Придется идти кружным путем.
— Алехо…
— Перестань называть меня так без нужды.
— Почему? Тебе подходит. И мне нравится, как звучит. А-ле-хо… Будто леденец на языке катаешь. — (Сама придумала или когда-то где-то читала? И еще: зачем я его дразню? Это опасно, по целому ряду причин.)
— Вот поэтому и перестань.
— Ладно тебе ворчать! Расскажи лучше, как возникло учение дуалов, в чем оно заключается. И что это за пророчество такое, о котором ты упоминал?
— Ну наконец-то дельный вопрос. Расскажу с удовольствием, — воодушевился избранный. — Как я уже говорил, основателем движения дуалов был Алехандро Родригес. Он — один из последних мужчин, открыто состоявших в гетеросексуальных отношениях. К несчастью, его жена, как и большинство женщин времен Разделения, была бесплодна. После ее смерти и гибели дочерей-клонов от XX-вируса Родригес удалился от мира. Вернулся он спустя годы, к тому времени женское население планеты полностью вымерло.