Первоклассная учительница, дракон и его сын
Шрифт:
Кайлен прошел туда-сюда по библиотеке. Я чувствовала, как меня наполняет злость. Вроде бы я прекрасно понимала, что люди пойдут на все ради власти - ну не надо мне рассказывать сказки про то, что Тамину нужна любовь и семья! Ему нужно было стать королем и отцом будущих королей, вот и все. Да, я понимала это и злилась от того, что все мы - Айви, Кайлен, Джолион, я - стали просто фигурками на шахматной доске.
– Хочешь сказать, что он стоит за убийством моей жены?
– голос Кайлена проскрежетал над нами, и я подумала, что так могла бы говорить смерть.
–
– Нам нужно получить распечатку ее звонков и выяснить, кто этот дорогой. Ты ведь хорошо делал свою работу, Кайлен. Айви убили для того, чтобы тебя размазать. Ты ушел в работу, верно, но ты уже никому и ни в чем не мешал, потому что думал о Джолли и себе.
Кайлен устало провел руками по лицу, словно хотел стереть налипшую паутинку. Я прекрасно его понимала: можно сражаться за себя и свою семью, можно добиваться правды, но иногда плетью обуха не перешибешь. Он никогда не сможет выступить против короля и королевы. Это погубит и его, и Джолиона.
Да даже если он и выступит - что он сможет доказать? Кому? Для граждан Халлорана все это будут лишь политические игры - а в этих играх иногда погибают. Ему не будут сочувствовать, никто не встанет рядом с ним и не скажет: Кайлен аш ан Тан потерял свою семью ради того, чтобы в королеве проснулась драконья кровь, давайте накажем за это королеву? Для бывших коллег он уже никто: с доски сняли фигуру, ее туда не вернут, так что лучше вообще о ней забыть.
Всем все равно.
На мгновение я ощутила невероятную усталость. Безнадежно. Все это безнадежно, мы ничего не докажем. У нас есть лишь косвенные улики и догадки - Кайлена никто не воспримет всерьез. Но тогда нас точно не оставят в покое: Кайлену подстроят какой-нибудь несчастный случай или выставят сумасшедшим. Не справился человек со своей потерей и спятил. Бывает.
– Я написал одному из старых друзей, - голос Мадса разрушил тишину, и мне стало немного легче.
– Распечатка звонков будет через несколько минут. Впрочем, если они пользовались одноразовыми телефонами или программами шифровки, нам это ничего не даст.
– Нам нужно хоть что-то, - устало вздохнул Кайлен.
– Иначе королева...
– .не станет нас слушать, - продолжила я его фразу.
– Кайлен, она и так не будет. Ее сделали драконом, и я уверена: ей плевать, сколько женщин для этого надо отравить и сколько мальчиков изувечить. Мы должны узнать правду для тебя и Джолиона. Потому что мы не фигурки на доске. Никто не должен нами играть.
Некоторое время мы молчали, а потом Мадс произнес:
– Недаром я отдал вам свой орден, медира Юлия. Вы очень решительны.
Я грустно рассмеялась.
– Был бы толк от моей решительности!
В ту же минуту смартфон Мадса пискнул, тот вчитался в сообщение и, нахмурившись, сообщил:
– В вечер смерти медиры Айви со смартфона Райны был только один звонок. Министру Анри Тамину, на его личный номер. Это не подтверждает, что он был заказчиком убийства - но он знал, что Айви не умерла,
Кайлен кивнул. Одинокая искра взвилась над его головой. Я вдруг заметила, насколько тихо стало в доме: все будто замерли, боясь сделать лишнее движение.
«Джолли?» - позвала я, и мальчик откликнулся почти сразу:
«Я с Герти и Хорсом, Юлия. Хорс валяется, велит чесать живот. А Герти дает лапу, когда я прошу».
– Я должен организовать эксгумацию тела Айви, - едва слышно произнес Кайлен, и эти слова так резко контрастировали с чистотой и нежностью того, что сказал Джолион, что у меня похолодели руки.
– И официально затребовать у прокуратуры эксгумацию медира Якоба. Королева, конечно, не обрадуется, но. Я это сделаю. Я докажу, что они убиты одним человеком.
– Авентавин не оставляет следов, - напомнил Мадс.
– Он распадается в организме.
Кайлен усмехнулся - если бы Райна сейчас видела его лицо, то убежала бы без оглядки.
– Дело не в авентавине, - ответил он.
– Дело в моей магии. Кажется, у меня есть план.
Первого репортера сняли с ограды на следующее утро - я еще удивилась тому, как долго наш брак сохранялся в тайне. Видимо, Райна слишком кипела для того, чтобы болтать направо и налево о том, что Кайлен аш ан Тан женился на какой-то курице, учительнице ребенка, которая тратила время не на занятия с сыном, а на окучивание его папы.
К завтраку репортеров было уже десять: они стояли у ограды, пытались фотографировать дом и сад, стремясь поймать кого-то из нас в объектив. Кайлен, которому сегодня кусок в горло не лез, угрюмо посмотрел в окно и недовольно спросил:
– Кажется, там Ник Хоннери?
Ник... Я невольно почувствовала неудобство. Конечно, я не должна была отвечать взаимностью на его чувства, я не сделала ничего, чтобы как-то обнадежить его, но теперь мне было не по себе от того, что я должна была с ним поговорить.
Ник действительно стоял у ворот, о чем-то споря с охранником. Насколько я могла разглядеть, вид у него был непринужденный и веселый. Уже хорошо.
– Надо пригласить его, - сказала я.
– Дадим эксклюзивное интервью, расскажем то, что сочтем нужным. И попросим его найти доказательства того, что «дорогой» Райны - это Анри Тамин.
Кайлен усмехнулся. Посмотрел на меня так, словно я сказала нужную и важную вещь - и очень вовремя сказала.
– Думаешь, он согласится?
– поинтересовался Кайлен.
– После того, как мы с тобой поженились?
– Это в самом деле было неожиданно, - призналась я. Кайлен улыбнулся. Мягко сжал мою руку.
– Я дракон. Мы не привыкли к долгим ухаживаниям и затягиваниям. Мы сразу видим, кто нам по-настоящему нужен. Ты моя семья, Юлия, так зачем было что-то откладывать?
Словами не передать, как это согрело меня.
Я решила выйти к воротам сама. Журналистов прибавилось; глядя на их камеры и блокноты, я подумала: никогда бы не поверила, что стану героиней светской хроники. Простушка вышла замуж за принца - да об этом еще кино снимут.