Перворожденный
Шрифт:
Ждать пришлось минут десять. Либо в кабинете была отличная звукоизоляция, либо находящиеся там не шумели, но Нэйтан не услышал ни звука. Мог бы легко и незаметно подслушать с помощью магии, но не стал. Иначе его уход в коридор был бы показной фальшью.
Дверь приоткрылась, и из кабинета выглянул Эрик.
— Я боялся, что ты ушел, — виновато пробормотал он. — Ты извини за это…
— Вы договорились, или я все же могу идти? — нетерпеливо спросил Нэйт, не став реагировать
— Договорились, — Эрик шире распахнул дверь, — заходи.
— Итак, — мрачно подытожил старший Финистер, — обвинения в адрес наследника слишком серьезны. Если все это правда, мы не можем пустить все на самотек.
Ожидаемо, разговор продолжился только после того, как хозяин кабинета извлек из ящика стола магическую свечу и настоятельно попросил всех присутствующих поклясться над ее синим пламенем в том, что произнесенное в этой комнате никогда не выйдет за ее пределы.
— Именно об этом я и толкую, — проворчал Эрик.
Отец в очередной раз не обратил внимания на его слова.
— Жорес, что думаешь? — обратился он к шурину.
Лорд Кнот помолчал, прежде чем ответить.
— Похороны завтра, — сказал он наконец. — Коронация через неделю. До меня доходили сплетни и домыслы, что Монэус не мог так глупо погибнуть и это происки его сына, но я счел это обычными пересудами при смене правителя. Услышанное сегодня дает дополнительную почву для подозрений.
— Я уже говорил Эрику, мне нужна лошадь, на которой ехал в тот день его величество, — высказался Нэйтан. — Я могу считать ее воспоминания.
— С лошади? — переспросили оба старших родственника Эрика, будто ослышались.
— С лошади, — подтвердил спокойно.
Повисло гнетущее молчание.
— Я займусь, — решил лорд Жорес.
— Дядя — бывший учитель фехтования Верна, — пояснил Эрик.
— Вот как, — заинтересовался Нэйтан, повернулся вполоборота к Кноту. — И как он?
— Талантливый фехтовальщик.
— Как человек.
Жорес задумался.
— Самоуверенный, властный и привыкший получать то, что захочет, — ответил он после. — Но этими словами можно охарактеризовать любую венценосную особу. Принц Верноэль не жесток, не озлоблен, не беспринципен, если вы об этом.
— Об этом.
— Я считаю Верноэля порядочным человеком, — продолжал настаивать на своем бывший учитель принца, — сложным, но порядочным. И, если вам интересно, я не верю, что он способен на подобные злодеяния. Во всяком случае, был неспособен два года назад, когда мы с ним занимались.
— И я не верю, — поддакнул Эрик. — Но я верю Нэйту в том, что он видел то, что видел. Или кто-то заложил
— Давайте узнаем о лошади, — решил лорд Патриэль. — Мне бы хотелось спать спокойно и знать, что все это глупые предположения, и Монэус погиб из-за несчастного случая, как это и объявлено.
— Смерть короля тебя волнует больше, чем свобода Тода, — обвинил отца Эрик. — Невиновный человек гниет в темнице!
— Тод — хороший мальчик, — согласился отец, — но и Верн мне не чужой. Я не готов перекладывать вину с одного на другого.
Запал Эрика тут же пропал.
— И я, — пробормотал он.
— Значит, лошадь, — подвел итог Жорес.
— И служанка, — напомнил Эрик.
— Какая служанка?
— Та, что уносила окровавленное белье в воспоминаниях Шингли. Нэйт, как она выглядела?
Нэйтан постарался вызвать в голове видение, полученное от другого учителя наследника, подавшегося в бега.
— Молоденькая, светловолосая, невысокая, родинка над губой. Шингли не интересовался именами прислуги. То ли Лара, то ли Клара, то ли Мара — он не помнит.
— Вы понимаете, что все, что мы сейчас обсуждали, тянет на обвинение в измене? — напомнил Финистер старший, обведя взглядом всю компанию.
— Но, если по Аренору бродит Шингли, считающий, что Верн убил Анжелику, наш долг — обелить имя будущего короля, — высказался его шурин.
Нэйт промолчал. По его мнению, вера в наследника и его порядочность в свете последних событий была нелепа, но ничего никому доказывать он не собирался.
Тем временем Патриэль инистер подвинул к нему магическую свечу.
— Нэйтан, могу я попросить вас поклясться, что вы не причините вреда никому в этом доме?
Вежливая форма «Клянись или выметайся». То, что вежливая, уже шаг навстречу, Нэйт оценил.
Он пожал плечами и придвинул свечу ближе. Повел над ней ладонью, вновь разжигая пламя.
— Клянусь, что не замышляю ничего плохого для обитателей этого дома и не причиню им вреда. Если я нарушу клятву, моя смерть наступит в тот же момент. — Отец Эрика кивнул, но Нэйтан не закончил, продолжил под его удивленным взглядом: — Также я клянусь, что видел в воспоминаниях Дириэля Шингли то, о чем сегодня здесь сообщил. Не являюсь заговорщиком против его высочества, провокатором или… — Он прикинул, в чем его могли бы еще заподозрить. — Или заграничным шпионом. Если я лгу, моя смерть наступит немедленно.