Первые и Вторые. Первый сезон. Медведь
Шрифт:
– Чего сидишь? Иди – неси на кормление!
Тихомир устало спросил:
– Так куда поедем?
Хранитель пригладил усы и тихо произнес:
– Сойдем в Твери.
Эпизод 2
Выбор Марфы
6 апреля – 21 мая 1862 года Никольское
– А вашего-то как величают? – спросила Марфа.
Вопрос селянки поставил в совершенный тупик Тихомира, который и так остолбенело, с малышом на руках, осматривал «интерьер избы», и Хранителя, который,
Один Третьяк, громко хлопнув покосившейся дверью, не унывал от увиденной «роскоши», и с грохотом вывалил охапку дров:
– Надо печку проверить!
От этого грохота груднички зашевелились, и полился плач. «Концерт» начала Леночка, а подхватил «безымянный».
Марфа зацыкала на Третьяка и вытолкала его из избы.
Вслед за ним вышли и Тихомир с Хранителем.
Все втроем сели на завалинку и замолчали.
Первым заговорил Тихомир:
– Так как назовем?
Третьяк переспросил:
– Кого назовем?
И тут же получил оплеуху от Хранителя.
Из жителей двадцати пяти дворов Никольского остались, за редким исключением, старики и старухи.
Две соседки, из самых любопытных, увидев печной дым из избы Марфы, пошли на разведку. Уж больно долго изба пустовала!
Бабки решили, чтобы застать хозяев врасплох, идти через огород— «по-соседски».
Первого, кого они встретили, был Хранитель, который стоял у перекошенной, сколоченной с широкими щелями, уборной с выгребной ямой. Рукава Хранителя были закатаны, в одной руке он держал ведро с водой, а в другой тряпку.
Бабки заохали:
– Разве ж можно мужику уборную мыть? Стыд какой!
Хранитель в ответ улыбнулся и философски произнес:
– Стыдно в грязи жить, а не грязь убирать!
Бабки пооткрывали рты.
Хранитель сказал:
– Здравия вам желаю! Давайте, соседушки, знакомиться. Меня зовут Олег Ярославович.
Бабки засмущались такому обхождению.
Тут из избы вышел Третьяк, с руками, перемазанными глиной:
– Здравствуйте.
Бабки в ответ закивали, во все глаза рассматривая молодца.
Третьяк, словно оправдываясь, сказал:
– Вот, печь починяю.
Одна из бабок прищурилась:
– Уж не печник ли?
– Да нет, – ответил Третьяк, – Так щели позаделываю, чтоб не чадила.
– Смотри, пожара не наделай! – проворчала одна из старушек.
Хранитель, предвидя дальнейшие вопросы старушек, рассказал «легенду»:
– Это муж Марфы – Третьяк. А я его свояк. В избе еще есть мой сын – Тихомир.
При словах «муж Марфы» глаза Третьяка расширились, а Хранитель как ни в чем не бывало
– Марфа занята сейчас. Младенцев грудью кормит. У них с Третьяком недавно двойня родилась.
При этих словах глаза Третьяка вылезли из орбит.
Бабки зашептались между собой и, быстро-быстро перебирая короткими ножками в чунях, побежали назад через огород. Надо успеть по всем дворам рассказать! Уж будет о чем поговорить…
– Да-а… – произнес Хранитель, – Русская душа! Как я понимаю, здесь мы тоже ненадолго – по всей волости разнесут.
Так они и жили в избе у Марфы. Работали по хозяйству.
Даже Тихомир научился выравнивать старые ржавые гвозди и прибивать ими доски.
Марфа привязалась к красивому светловолосому Первому и уделяла ему больше внимания, чем собственной дочке.
Мужчины по ночам через одного стояли в карауле.
Как-то ночью во дворе дежурил Третьяк.
Марфа и дети спали за занавеской на теплой печи.
Тихомир остался «один на один» с Хранителем и за чаем из смородинового листа попросил его:
– Олег Ярославович! Научите меня «знаниям».
Хранитель помотал головой и совершенно серьезно ответил:
– Для того, чтобы обрести знания, надо обладать высшим разумом, который выше человеческого. Все живое имеет разум, разум нужен для понимания, а понимание нужно для действия.
Камень не имеет разума, поэтому просто лежит на своем месте, и ничего не понимает, и ничего не делает.
Растение имеет разум. Творец даровал растениям жизнь, чтобы они были пищей для животных и человека, и разум им дан только для этого. Цветок чувствует и знает: когда приходит ночь и становится холодно, ему надо закрыть свою чашу, чтобы сберечь семена, а когда выходит солнце, он поворачивает свою чашу к нему и раскрывается, чтобы напитаться солнечной энергией. Когда мало питательной воды, он углубляет свои корни, чтобы больше вырасти. Но растению не дано понять большего. Оно не понимает, кто это – животное.
Животное имеет разум больше разума растения, Творец даровал животным жизнь, чтобы они служили человеку. Для этого Творец даровал им глаза, уши, нюх, чутье, но разум животным дан только для этого. Жить и размножаться. Дикое животное знает, какое растение вкусное, а какое горькое. Оно понимает: чтобы не быть убитым, надо убежать или спрятаться. Животные строят себе дома, они живут вместе стаями, выбирают себе пару и дают потомство. А за домашними животными смотрит сам человек. Животные понимают, кто это – человек, потому что призваны служить ему.