Первые искры

Криптонов Василий Анатольевич

Сначала она углубилась, потом — расширилась. Из пола выросла вторая кровать, потом зачем-то — четверо безногих и безруких каменных манекенов, два побольше, два — поменьше.

— Вешать одежду, — пояснил Мелаирим.

Дальше между кроватями выросла тонкая каменная перегородка высотой мне по плечо. Об этом я не просил, но, увидев, оценил.

Второй стул, второй стол. Ниша в стене, с полками для одежды. Когда, наконец, печать на руке Мелаирима исчезла, он казался совершенно вымотанным.

— Вроде бы всё, — пробормотал

он.

— Потрясающе! — выпалил я.

Мелаирим отмахнулся:

— Брось, мальч… Мортегар. Это всего лишь магия Земли, к тому же — не выше второго ранга. А теперь прошу меня извинить…

Он направился к выходу, но я не отступил. Наглеть так наглеть, отступать я не собираюсь.

— А дверь?

— Дверь? — остановился Мелаирим.

— Да. Я не ребенок и не животное. К тому же, здесь будет жить девушка.

— Раб, — жестко сказал Мелаирим.

— Да что вы заладили — «раб, раб»! — психанул я. — Она будет жить здесь, и я не хочу, чтобы… — Тут у меня в голове как будто что-то переключилось, и я произнёс фразу, которой не думал, но которую мог понять Мелаирим: — Я не хочу, чтобы на мою рабыню таращились посторонние без моего разрешения.

Мелаирим задумался. Хмыкнул. Пожал плечами.

— Ладно, я что-нибудь устрою, — сказал он. — Сегодня же, обещаю. А пока — позвольте мне поговорить с племянницей.

Я уступил. Мелаирим выглядел достаточно злым и уставшим, чтобы я был уверен: взбучка Талли будет суровой, но недолгой. Такой, которой она и заслужила.

Мы с Натсэ опять остались вдвоём. Она подошла к одному из манекенов — маленькому — и замешкалась.

— Хозяин, вы позволите мне?..

— Валяй, конечно, это твоё, — махнул я рукой.

Она натянула на манекен юбку, потом — блузку. Что-то ещё оставалось у неё в руках, и я, смутившись, отошел на свою половину комнаты. Сел на кровать. У меня тут была мягкая шкура и постельное бельё, а у Натсэ — голые камни. Надо будет и этот вопрос решить до ночи.

— Хозяин? — показалась Натсэ у перегородки.

Я поднял на неё вопросительный взгляд.

Она глядела куда-то в сторону, щёки её слегка порозовели.

— Если вы хотите узнать что-то такое, чего не расскажет вам сила стихии, то… Может быть, это будет полезным. Ваши друзья никогда не были дворянами.

Я пару раз моргнул, пытаясь понять, что мне даёт эта информация. Натсэ, видя моё замешательство, пояснила:

— Во всех кланах право основать род давали самым сильным магам. В том числе — в клане Огня. Во время войны дворян перебили всех, по спискам. Допускали, что кто-то мог уцелеть, но это — мелкая шушера, о них всерьёз никто не беспокоился.

Она опять помолчала, но, видя, что я по-прежнему недоумеваю, внесла окончательную ясность:

— Мелаирим скорее всего не такой уж сильный маг, каким хочет казаться. И не любой ритуал ему будет по плечу. Просто имейте это в виду, на всякий

случай.

Я вздрогнул на слове «ритуал». Неужели она всё слышала?..

— Как ты об этом догадалась? — пробормотал я.

— В дворянских семьях рабы живут в отдельных помещениях, никто в здравом уме не положит раба наравне с собой. За исключением. Ну…

Она так покраснела, что слова были излишни. Сама это поняла и, чуть громче и злее, закончила:

— Ни Мелаирим, ни Талли об этом даже не знают. Они знают только то, что в студенческих общежитиях рабы живут вместе с хозяевами, и думают, что так заведено везде. Их скорее всего даже не принимают в приличных домах.

— Но рыцари называли Мелаирима «почтенным»! — возразил я.

Натсэ пожала плечами:

— Это уважительное обращение к учителю, члену Ордена Менторов, не больше того. Да и те фокусы с землей, что он показывал, доступны уже первому рангу, обыкновенная трансформация.

Мы помолчали. Я на всякий случай засунул новую информацию в магическую память — перечитаю перед сном.

— Значит, мне осталось жить два месяца? — спросила Натсэ.

Я вздрогнул и промолчал.

— Понимаю. Такова ваша воля, хозяин…

В комнату ворвалась встрёпанная и злющая Талли.

— Во-первых, не смей, животное, брать мои вещи! — взвизгнула она и… одним движением сорвала с Натсэ полотенце.

Натсэ застыла, будто тело отказалось ей служить. В первый миг она даже не попыталась прикрыться. А я застыл, глядя на неприкрытое тело. Из головы исчезли все мысли, до единой.

Но первым в себя пришел, как ни странно, всё-таки я.

— Талли! — заорал я, вскочив с кровати.

В следующий миг Натсэ сжалась, прикрываясь обеими руками. Я сорвал свой плащ со спинки стула и накинул ей на плечи, потом повернулся к Талли. Та стояла с отвисшей челюстью.

— Плащ? — чуть ли не всхлипнула она. — Плащ мага? Который мы тебе… А ты — на неё?.. Вот, значит, как, да?

Её так сильно коробило, что я растерял весь свой гневный запал. Талли даже побледнела и, пятясь, вышла из комнаты, но уже в коридоре обернулась и бросила мне под ноги какой-то круглый предмет.

— Дядя просил передать, — холодно сказала она. — Коснешься этой штукой стены, подумаешь: «закрыть». Как открыть, думаю, сам сообразишь.

Она ушла. Я наклонился — больше для того, чтобы не смотреть на Натсэ, чем потому что так обрадовался обретенному, наконец, «ключу от комнаты».

Это была лепешка из обожженной глины с нанесенной на ней руной Земли. Такой же, как на руке у Талли.

Глава 16

Глупо, конечно, но, укладываясь спать, я чувствовал себя богатым. Еще вчера у меня не было ничего. Я был пленником этой пещеры и считал мир наверху враждебным и страшным. А сегодня я вышел наружу, и мир улыбнулся мне.