Первые искры
Шрифт:
— Что со мной теперь будет? — вздохнула у меня за спиной Ганла.
Я вздрогнул. Ганла! Надо же. Совсем про неё забыл. Судя по широко раскрывшимся глазам, Натсэ тоже о ней не думала.
— Надо снять ошейник, — сказала она. — Лысый проваляется ещё часа четыре, если его не найдут. Но чем скорее — тем лучше.
— Мы освободим тебя, Ганла, — провозгласил я, положив руку на плечо дрожащей девчонке. — Ты снова будешь свободной и вернешься в свою семью.
Выпитое придало сил мне и Натсэ. Мы быстро вышли из города, дошагали до приметного холмика. Натсэ остановилась и посмотрела
Вынул пригоршню глиняных крошек.
— Упс, — сказал я, ошеломленно глядя на останки печати. — Это, наверное, когда ты меня с подоконника сбросила.
Глава 19
Это был тот неудобный момент, когда в команде нет ни одного человека, способного взять ситуацию в свои руки. Натсэ не владела магией, да к тому же была, так сказать, вне социума. То же самое касалось и Ганлы, которая и до порабощения не была магом. Ну и я. Я был магом Огня нулевого ранга. Поскольку поблизости ничего не горело, я даже в скульптурки поиграться не мог.
Что нам оставалось? Мы сидели на холме и ждали, пока где-то под землей, под академией проснутся Мортегар и Талли, хватятся меня, начнут бегать, суетиться, думать, и, может быть, кому-нибудь из них придет в голову…
— Должны сообразить, — сказала Натсэ. — Ты пропал, печать пропала. Значит, вышел через какой-то из недавних ходов. Проследят наверняка обычный маршрут Мелаирима из академии до дома, ну и этот. Главное, чтоб лысый не очнулся…
Говоря, она стучала зубами и ёжилась. Бутылку мы опустошили и выбросили еще по дороге, и большая часть пойла досталась мне. Поэтому меня утренний холодок не беспокоил. Ганла превосходно себя чувствовала в плаще, а вот Натсэ в своём истерзанном наряде была всё равно что голая. К тому же тут, у реки, на равнине, ветер дул довольно сильный.
Выпитое сделало меня каким-то невероятно отважным. Взвесив все за и против, я сел рядом с Натсэ и приобнял её за плечи. Она дёрнулась, посмотрела на меня.
— Холодно, — сказал я и попытался содрогнуться для достоверности.
Несколько секунд Натсэ боролась с собой, но потом, видимо, плюнула на всё и расслабилась. Даже прижалась теснее. Так мы и сидели, будто романтические влюблённые, любующиеся восходом солнца над рекой. Солнце, правда, всходило с другой стороны, но нас это не расстраивало. Натсэ слишком хорошо наполучала, чтобы беспокоиться о таких вещах, а я, по сути, впервые в жизни обнимал девушку, не находящуюся со мной в кровном родстве. Ну, пока не находящуюся.
Воспоминание о грядущем ритуале опять заставило меня поморщиться. Смогу ли я? Решусь ли? Я заставил себя думать о сестре, которая тоже ни в чем не повинна, и которая сейчас горит — буквально! — в аду.
Натсэ меня вдруг удивила. Казалось, она дословно прочитала мои мысли, потому что сказала вот что:
— Не знаю, что вам наговорил Мелаирим, но души в Огне не страдают. Собственно, душа любого мага, или жертвы, после смерти растворяется в той или иной стихии. Просто в течение года дух ещё существует как личность, а потом растворяется. Становится водой, огнем, землей или воздухом.
«Это она к тому, —
— Это я к тому, — сказала Натсэ, — чтобы вы не переживали насчет меня.
Я промолчал. Понятия не имел, что следует говорить, когда обнимаешь прекрасную и смертоносную рабыню, которая только что разрешила себя убить. К такому меня жизнь не готовила.
Пока я размышлял над достойным ответом, голова Натсэ опустилась мне на плечо. А еще через несколько минут сморило и меня.
***
— Меня сейчас вырвет! — вплелся в шум реки металлический голос.
Я разлепил глаза и увидел возвышающуюся надо мной Талли. Вернее — над нами, потому что мы с Натсэ так и сидели в обнимку.
— А, — зевнул я. — А мы как раз тебя жда…
Талли не дала мне договорить, ударив ногой в лоб. Каблук больно припечатал, и я упал на спину.
В следующий миг взвилась Натсэ. В её руках сверкнул меч, и Талли попятилась.
— Эй! — крикнула она. — Морти! Уйми свою рабыню!
— Да с чего бы это? — огрызнулся я.
— Да с того! Ты знаешь, что я была права!
— Права?! Что это за правота такая — бить ногами по лицу людей? Тем более людей, с которыми живешь. И от которых зависит всё твоё будущее.
Невооруженным глазом было видно, как Талли корёжит. Натсэ стояла неподвижно, как статуя, и лезвие меча, отражавшее свет восходящего солнца, не дрожало.
— Ладно! — Талли подняла руки. — Я прошу прощения. Это было грубо с моей стороны. Но, Огонь тебя испепели, Морти! Ты можешь представить, как нас напугал?
— Ну чего вы беспокоились? — проворчал я, поднимаясь на ноги и разыскивая взглядом Ганлу, которая неприметно дрыхла неподалеку, завернувшись в мой плащ.
— Ну а как же иначе? — всплеснула руками Талли. — Ну ты подумай сам! Ну что было бы, если б мы тебя потеряли?
Я покосился на неё. Издевается, что ли?
— Вы бы тогда огорчились? — осторожно спросил я.
– Огорчились... Ты же прекрасно понимаешь, что ни за какие сокровища в мире мы не согласились бы расстаться с тобой.
— Даже за сто тысяч солсов?
— Даже за сто тысяч солсов.
— Значит, я так дорого стою? А можно мне тогда часть этой суммы получить на руки? Натсэ нужна новая одежда.
— Ну конечно! — Талли сунула руки в карманы и тут же вытащила их обратно, показывая мне два средних пальца. — Хватит столько, или еще накинуть?
Да, понятно, момент был выбран не из лучших. Я всё-таки накосячил, надо немного выждать, сделать что-нибудь полезное. Может, полы дома помыть, или типа того.
И тут вдруг меня пронзила крайне веселая мысль. А ведь если я просто возьму и свалю, Мелаирим и Талли действительно окажутся в непростой ситуации. Убить меня тогда они не смогут, чтобы начать всё заново с другим кандидатом, а силу Огня я уволоку с собой и в себе. И чего от меня можно будет ждать дальше — большая загадка, даже для меня самого. Более того, взяв с собой Натсэ, я наверняка сумею найти и крышу над головой, и кусок хлеба: она-то явно в этом мире превосходно ориентируется и не даст пропасть ни себе, ни «хозяину». Получается, что я каким-то странным образом… свободен?