Первые шаги
Шрифт:
Альбус, слушая соратников и подчиненных думал, храня молчание. Он сам пытался понять кому выгодно исчезновение Дожа. В целом – всем. Однако, для того, чтобы спланировать и реализовать произошедшее, надо знать кого, где и как нужно похищать.
– Сириусу охотиться на Руквуда смысла не было никакого, - проворчал Аластор, поднимаясь из кресла.
Одноногий ветеран, проковыляв к бару с выпивкой, откуда взял сразу три стакана и бутылку J&B, продолжая говорить:
– Я так думаю, что это либо Томми-бой, либо кто-то из министерских ублюдков. Риддл точно
– И ты молчал? – мрачно посмотрел на него Дамблдор, нарушив своё молчание.
Вернувшись к столу и поставив на него стаканы с бутылкой, Моуди невозмутимо проворчал:
– Заставляете пожилого инвалида за вами ухаживать…
– Аластор! – рявкнул Дамблдор, выйдя из себя, - Почему ты не сказал про Тома?
– Я об этом узнал за полчаса до твоего вызова, - покачал головой Моуди, разливая виски по стаканам, - И не забывайся, Альбус. Если тебе не нравится моя служба, то я знаю где дверь.
Усевшись в кресло, мужчина, игнорируя гневный взгляд Дамблдора, продолжил:
– Добавь к этому странную активность в Министерстве. Они тянут с делом Люпина не просто так. Хотели бы просто засадить блохастого придурка – сделали бы сразу. Но, нет, тянут… Хотя, вопрос-то плевый – темная тварь напала на учеников. Никто не станет рассматривать дело иначе… А Ремус кое-что знал о наших делах. Не всё, но… Явно что-то где-то лишнее своими лохматыми ушами да смог услышать. Потому его и держат в ИВС Аврората. Пока всё с него не вытянут – не будет суда.
– К чему ты ведешь? – спросил Дамблдор, мрачнея на глазах.
Разом осушив свой стакан, Аластор поднял взгляд на Альбуса:
– Для Тома, как и для Фаджа, что ты, что Блэк – одинаково опасны. Ты – за сам факт существования ордена, если ты не забыл. Блэк – бельмо на глазу. Результат судебной ошибки, который не пожелал сдохнуть в Азкабане и теперь портит нервы чиновникам своей довольной рожей. Что Фадж, что Риддл, с большим удовольствием стравят нас и будут наблюдать за нашей грызнёй.
Дамблдор, внимательно слушавший Моуди, опустил взгляд и принялся набивать трубку. В наступившей тишине было слышно лишь дыхание трех мужчин, находящихся в помещении, Ни Аластор, ни его товарищ и соратник, не решались прервать затянувшееся молчание.
Наконец, раскурив трубку и выдохнув порцию табачного дыма, Альбус поднял взгляд на своих подчинённых.
– Вот что мы с вами будем делать… - тихо начал говорить Дамблдор.
Глава 17
То, что ситуация стала накаляться, я понял по тому, как изменилось поведение не только преподавателей, но и студентов. Практически все чистокровные стали дерганными, их взгляды наполнились нервозностью и мрачным ожиданием… чего-то. Профессора же, выглядели так, словно бы ждут чего-то важного, но именно для них – полезного. Флитвик
И это самое нечто произошло.
Первым тревожным событием стало покушение на убийство Люциуса Малфоя. Пятерка неизвестных волшебников, экипированных аналогично Пожирателям Смерти, едва не прервала жизненный путь блондина у стен гоблинского банка. Аристократ отбился, хоть и с большим трудом – всё же, даже для него, имеющего боевой опыт гражданской войны, справиться с таким количеством противников сразу оказалось весьма проблематично. В результате, мужчина провел почти неделю в Мунго, где его избавляли от последствий отравления боевой алхимией и сразу нескольких проклятий, которые он таки пропустил.
Гойлу-старшему повезло куда меньше. То ли нападавшие учли опыт столкновения с Малфоем, то ли место оказалось более подходящим для засады, то ли от мужчины просто отвернулась удача. С отцом Грегори неизвестные маги в черных балахонах и характерных масках Пожирателей справиться смогли. Несмотря на то, что он, по заверениям немногочисленных свидетелей, умудрился убить шестерых из десяти нападавших, оставшиеся с ним справились. После этого добить жену аристократа оказалось для противников плевым дело и участь женщины была предрешена. После смерти своего мужа она продержалась недолго, хоть и не дожила до появления бойцов аврората жалких нескольких минут.
Грегори выглядел очень плохо. Жизнерадостность напрочь покинула подростка, уступив место бледноте лица и мрачной злости в глазах. Таким взглядом на мир смотрят те, кто твердо решил отомстить. И я беднягу понимаю и не осуждаю. Потерять кого-то близкого – очень больно. Потерять отца и мать – невероятное горе. Особенно тяжелым оно становится тогда, когда родители умирают не от старости или болезни, а от рук неизвестных врагов.
Уже вечером после известия о смерти старших Гойлов, меня по пути к моей тренировочной аудитории перехватил Грегори.
– Поттер, - позвал меня мальчик, выйдя из ниши в коридоре возле привычного кабинета, - Если тебе не сложно, то выдели пожалуйста мне часть своего времени для… важной беседы.
Глядя на осунувшегося подростка, я даже не стал спорить, просто махнув ему рукой, чтобы следовал за мной. Благодарно кивнув, Грегори вошел в аудиторию и терпеливо дождался пока я наложу на помещение известные мне заклятия и чары для защиты от прослушивания, а потом и запечатаю вход. После этого подросток набрал в грудь воздуха, словно бы собираясь силами, и произнёс:
– Я прошу тебя об услуге. Возмездной. С равноценной оплатой.
– Ты хочешь мести? – поинтересовался я, - Так?
– Да, - кивнул Грегори.
– А почему ты не пошел к Драко? Малфой ваш сюзерен.
– Малфои – дельцы. Они всегда делали упор на ментальную магию и оракулов. Боевиков среди них… Мало. Драко тут исключение, но только за счет своей матери, - покачал головой мальчик, - А ты и сам по себе сильный… Плюс, у тебя Блэк за спиной.
– Так… А как именно ты хочешь отомстить? – поинтересовался я, - Малфои тоже этого могут добиться… Тем более, что…