Первые шаги
Шрифт:
— Ты сейчас имеешь полное право занять его место, — тихо и очень быстро заговорил капитан нашего корабля. — Но орки не потерпят этого и будут вызывать тебя в круг, пока не убьют. Надо успеть отказаться от этого, пока они не признали.
— По праву…
Второй пират начал речь признания или как там ее правильно назвать, но я перебила его.
— Я отказываюсь от капитанства. Вы сейчас уходите на свой корабль и уплываете, потом можете заняться выбором капитана.
Последнюю фразу я сказала просто так, на всякий случай. А когда увидела скривившиеся лицо говорившего, обрадовалась, ибо угадала.
—
Удивительно, но они ушли, хотя я видела, что их чуть ли не трясло от такого приказа. А от проходившего рядом со мной пирата, мне показалось, что почувствовала сильнейшее недовольство и нежелание подчинятся. «Пройдет совсем немного времени, и они вообще забросят эти свои традиции», — мелькнула у меня в голове мысль. А я почему-то не сомневалась, что и круг, и то, что последовало за ним, это их орочья традиция. Они перешли на свой корабль, убрали этот свой мост-переходник и отошли от нас. И тут же наши матросы полезли по канатам и лестницам, словно тараканы. Я с огромным интересом наблюдала за ними. Упали паруса, которые тут же надул ветер, и наша «Гончая морей» стала набирать ход. Я подошла к бабушке с девочкой, присела.
— Ну что, сохранила мой ножик, юная воительница? — улыбнувшись, спросила ее.
— Благодарю тебя, дочка, — со слезами на глазах ответила женщина, а девочка, смутившись, протянула мне ножны.
Еще никто из орков не взял вещи их капитана — я, так понимаю, это теперь мое. Два амулета, ятаган, кинжал и какой-то браслет. Вот последний мне и приглянулся. Он был и не мужским, и не женским — среднего размера, выглядел очень древним или, что, скорее всего, создан так специально. Его-то я сразу надела на правую руку, амулеты положила в карман, а ятаган с кинжалом продала капитану за пять золотых. Цену предложил он и, наверняка, много выгадает, но я все равно в оружии ни бум-бум.
До города Хелвинг, находящегося на побережье княжества Ольтана, мы добрались без происшествий. Я постаралась первой покинуть его, но капитан успел меня перехватить, сказав, что отныне я могу пользоваться его услугами бесплатно. Правда, добавил, что безопасность теперь гарантировать мне не может. Попрощавшись, я ступила на землю страны, в которой решила остаться жить.
Даже взглянув на порт, становилось понятно, что город этот большой — только причалов я насчитала целых семь штук! А ведь к каждому могло пришвартоваться четыре корабля. В данный момент здесь находились семь кораблей, включая одного очень большого. Я даже подошла ближе, чтобы рассмотреть его.
— Южная красавица, — прочитала я название, — Королевство Горрханд.
Так это, очевидно, тот корабль, на который я не успела. Присмотревшись, поняла, почему он считается безопасным — закрытые ставнями проемы в корпусе могли предназначаться только для пушек. Или чего-то стреляющего магического. И было их девять только с одного борта, еще четыре сзади. Да гномы настоящие параноики, но это правильно.
Город подтвердил мои выводы, как в плане размеров, так и в плане большой торговли. Сразу за пределами порта располагался рынок, резко отличавшийся от гномьего. Их степенности не было и в помине, а назвать все это можно было двумя словами: восточный базар. Я даже улыбнулась, настолько он походил на
— Чего тебе?
Подняла голову, встретившись взглядом с демоном. Посмотрела на прилавок, раздумывая, может ли эта разнообразная снедь быть приготовлена из мяса, а выглядеть восточными сладостями? Настолько у меня это не ассоциировалось с демонами. Но показывать свое невежество мне категорически не хотелось, поэтому ткнув пальцем в четыре случайным образом выбранные пирожные, сказала:
— Заверните с собой.
— Эльфам не продается, — отрезал он.
— Ты кого эльфийкой обозвал? — взъярилась я. — Папуас краснокожий! Слепой что ли?
— Да я вашу породу нутром чую, — вскипел он, — Хоть в тролля превратись, все равно узнаю. На коленях будешь просить — ничего не продам!
— Это ты у меня в ногах будешь лежать, прося прощения, на карачках за мной ползать будешь! — я развернулась, чтобы уйти и замерла.
Вокруг нас собралось уже одиннадцать человек. Я находилась в гневе и была очень недовольная, что не получила вкусняшек. Ну, я тебе сейчас устрою! Мне вспомнилась первая фраза моего учителя, касающаяся риторики и ораторского искусства.
— Запомни. Чтобы люди поверили твоим слова, ты сама должна верить тому, о чем говоришь, даже будь это откровенная чушь. В этом случае, при правильном построении фраз, ты сможешь убедить всех и, если потребуется, повести за собой.
Именно по этой части занятий было совсем немного — как только я научилась убеждать себя в том, что говорю, они сразу прекратились. А научилась я очень быстро, чем удивила Призрака. Вспомнив все занятия, свои ощущения, эмоции, я полностью настроилась на дальнейшие действия, хотя времени прошло всего пару секунд.
— Жители и гости города, — обратилась я к стоящим тут же людям, увидев, как на мои слова откликнулось еще несколько человек. — Это что же такое получается? Я просто хотела купить сладости, но мне отказались продавать. Разве это хорошо? Разве так должен поступать честный торговец? Разве для этого ему разрешили здесь продавать свой товар?
Говоря это, я соблюдала определенный ритм. Это было не введение в транс, а создание якорей или, по-другому, закладок в подсознание.
— Нет. Нет. Нет! — послышалось с разных сторон.
— И я согласна с вами, поэтому тоже говорю: Нет! — продолжила я, полностью войдя в роль. — Это неправильно! Таких торговцев в вашем прекрасном городе быть не должно! И что для этого надо сделать? — я сделала совсем маленькую паузу, чтобы люди задумались, но не успели додумать ответ, и продолжила: — Надо просто его игнорировать, — и показала рукой на демона. — Да-да, всего-навсего перестать покупать сладости. Но где же их взять спросите вы? И я отвечу — посмотрите вокруг.
Люди стали озираться, а я увидела рядом с этой лавкой небольшую палатку, где женщина продавала выпечку, наверное, испеченную собственноручно: печенья, кексы, даже что-то из конфет. Рядом с ней крутился мальчик, лет семи-восьми, помогая, чем мог.