Первыи? рассвет
Шрифт:
Узкое пространство Порубежного ущелья не позволило легионам развернуться в полную силу. Зажатое меж двух скал войско поневоле вытянулось длинной колонной, и только Пятый легион выстроился в полном боевом порядке. Остальные воины двумя ручейками обтекали стоявших по флангам триариев, пытаясь дополнить строй Пятого. Кавалерия Дамира уже ушла на восток, но этот маневр не мог остаться незамеченным – войска Лангароса быстро перестроились, прикрыв себя с уязвимой стороны сплоченными группами копейщиков.
– Ох, не завидую я этим ребятам, – скорбно покачал головой Зарид, глядя на застрельщиков, и несколько
Тем временем велиты сблизились с войском противника на расстояние полета копья. Командир стрелков поднял флажок Пятого легиона повыше, а затем, отдав приказ, рубанул воздух перед собой мечом.
Пять сотен дротиков синхронно взвились в воздух, налетая на строй Лангароса по широкой дуге. Метровые снаряды, пущенные умелой рукой, на огромной скорости врезались в деревянные щиты пехотинцев, пронзая их насквозь. Металлические наконечники выходили с внутренней стороны на две ладони, порой нанося серьезный урон защитникам.
Первый ряд пехотинцев царской армии дрогнул, и ветер донес до нас крики раненых. К несчастью, к этим крикам войска Лангароса добавили и собственные стрелы, которые запустили невидимые нам лучники из второй линии строя. Повышенная дальность стрельбы позволяла им вести огонь из-за спин тяжелой пехоты, что давало им неоспоримое преимущество перед велитами.
Наши стрелки подняли вверх щиты, прикрываясь от колючего ливня, что обрушился на их головы. К несчастью, пармы были слишком малы, чтобы полностью скрыть воина. На редкую траву ущелья густо пролилась горячая кровь. Несколько воинов, получив легкое ранение в плечо или ногу, повалились на землю, опустив щит, тут же превратившись в легкую мишень для непрекращающегося потока стрел. Их скрученные агонией тела больше напоминали причудливых ежей, вышедших прямиком из ночных кошмаров.
Переждав первый залп, велиты потянули из-под щитов второй дротик и вновь метнули их в войско неприятеля, которое все же снялось с места и потянулось вверх по склону. Все мое поле зрения занимал вид приближающейся лавины человеческих тел, вооруженных длинными копьями и широкими мечами, которые были в ходу на территории Лангароса. Глаза воинов горели огнем предвкушения схватки, а из раскрытых ртов доносился боевой клич регулярной царской армии. Моя ладонь, крепко сжимавшая скобу щита-скутума, сильно пропотела.
Второй выстрел велитов собрал еще больший кровавый урожай – люди падали, как подкошенные, получив закаленный наконечник дротика в грудь или шею. Бежавшие позади тяжелые пехотинцы втаптывали их в грязь, в пылу своего гнева и не замечая, что идут по своим же товарищам.
Стрелы продолжали сыпаться на велитов без перерыва, ведь командир вражеских лучников не хотел дать нашим легким пехотинцам ни единого “окна” для третьего залпа. Велиты падали и катились вниз по склону, навстречу подступающей лавине вражеского войска, и спасти их не оставалось никакой возможности. Раненые, кто еще мог ходить, спешно покидали поле боя, просачиваясь в разрывы между когортами за спины первой линии тяжелой пехоты.
Центурион велитов, в груди которого тоже засела вражеская стрела, стоял насмерть. Нетвердой поступью он подошел к ближайшему к себе бойцу и прохрипел на ухо приказ.
– Продолжать обстрел! – сорвавшимся голосом прокричал молодой парень и тут же взялся за
Под плотным вражеским огнем велиты продолжали умирать один за другим. Они пытались отбрасываться дротиками, но в начавшейся на поле суматохе им не удавалось действовать сообща. Синхронные залпы, вносящие опустошение в подступающую армию Лангароса, сменились одиночными бросками, которые просто-напросто терялись в копошащейся массе врагов.
Когда неприятелю осталось пройти лишь несколько десятков шагов до наших позиций, велиты все как один развернулись и отхлынули назад, за наши спины. Я видел, как слева от меня пробежали двое парней, тащивших на своих плечах третьего. Из его спины торчало древко стрелы с желтым оперением, какими пользовались лучники с левого берега Арнадата. Не знаю, были ли бойцы в курсе, что их товарищ уже мертв, но останавливать их я не стал – мое внимание сомкнулось на первой линии, где вот-вот начнется рукопашная.
– Готовсь! – гаркнул командующий когорты, и все гастаты, как один, отвели назад руку с первым пилумом. – И… Давай!
Копья с метровым древком и вполовину меньшим по длине узким металлическим наконечником сорвались в воздух. Описав низкую параболу, целый ураган этих причудливых снарядов вонзился в щиты бойцов передовой линии вражеского войска. В разношерстной толпе воинов Лангароса они оказали сокрушительный эффект – многие воины оказались пронзены острым наконечником, что попросту игнорировал легкую броню. Тем богатырям, кто прикрывался заслуживающими внимания щитами, приходилось справляться с возросшим в несколько раз весом. Дело в том, что избавиться от засевших в древесине пилумов было не так-то просто: после удачного броска металл гнулся, не позволяя вырвать снаряд прочь, а длинный наконечник не получалось перерубить мечом.
Некоторым бойцам первой линии пришлось выбросить щиты, которые стали неуправляемы, за что они тут же поплатились, грудью встретив своевременную атаку велитов из-за наших спин – их легкие дротики запросто поразили уязвимых бойцов.
– Готовсь!.. – центурион снова вскинул руку, и я потянул на себя второй, последний пилум, который держал с внутренней стороны щита.
Впрочем, командиру не суждено было огласить приказ к атаке – увлекшись перестрелкой с подступающей пехотой врага, мы даже не заметили, что два стремительных клина кавалерии Лангароса совершили неожиданный бросок, вырвавшись с флангов прямо на первую линию Пятого легиона!
Чуть скосив взгляд, я увидел закованного в броню всадника, который всем весом своего скакуна обрушился на воинов Дамира. Гастаты выставили вперед пилумы, бойцы второй и третьей линии успели их метнуть, превратив коня в решето, но бедное животное на полном ходу протаранило цепочку бойцов, повалив их на землю.
За первым всадником в брешь запрыгнул еще один, а за ним еще и еще. Брешь в обороне продолжала расширяться, и центурион, бешено вращая глазами в орбитах, завопил:
– Легионеры! Держать строй! Вторая и третья шеренги, навались!