Первым делом
Шрифт:
— Точно, — подтвердил Толик, — так что дальше-то делать будем, товарищ Панкрат?
— Товарищ старший лейтенант приказал, чтобы вы сдерживали атаку на своём направлении.
— Так мы вроде и так это делаем, — заметил Толик, — сдерживаем, как можем.
— И ещё он просил передать, что товарищ Жуков ранен, нужно вывезти его в тыл.
— И как мы это сделаем? — озадаченно спросил Толя, — у вас тут полуторка какая-то есть или танк может быть?
— Не, нету ни полуторки, ни танка, зато вон в той стороне имеется рабочий У-2, а
— Приказ понял, — быстро схватил ситуацию Толя, — Веня, тогда ты тут остаёшься за старшего, а я двигаю вслед за товарищем Панкратом спасать комкора Жукова. В У-2 всё равно больше двух человек не влезет, — пояснил он своё решение.
— Понял, командир — остаюсь на боевом посту, а тебе удачи в полёте…
— Спасибо, — буркнул Толян и скрылся за ближайшей палаткой вместе с вестовым.
Конец боя
Это оказалась разведка боем со стороны японцев, ничего серьёзного они сделать не запланировали, потеряли один из четырёх танков (который я собственноручно подбил) и по-тихому свалили через полчаса примерно после ухода из нашего расположения Толика.
— А ты шустрый парнишка, — сказал мне Царёв, скручивая очередную самокрутку, — где так лихо с орудиями научился обращаться?
— На 31 заводе Наркомтяжмаша, — вздохнув, быстро соврал я, всё равно ведь не проверят. — И чего, часто у вас такие вот налёты случаются?
— Первый раз… мы правда тут всего две недели стоим. Расстреливать тебя, паря, мы наверно погодим, оба командира, которые этот приказ отдали, вышли из строя, так что живи пока и радуйся.
— Ой спасибо, — искренне ответил я, — благодетели вы мои, свечку за вас поставлю, когда за церкви дойду…
А потом появился означенный старлей из второй роты, построил нас в рядок и объявил благодарность за отличную службу.
— А ты, значит, и есть тот самый, которого расстрелять должны были? — спросил далее он у меня.
— Так точно, тщ старлей, — вытянулся во фронт я, — должны были, но не успели маленько.
— И это хорошо, а то кто бы тот танк подбил, — и он указал на дымящийся в полукилометре Чи-Ха. — Надо проверить, не остался ли там кто из японцев.
— Разрешите мне, тщ командир, — скромно попросил я, — я немного по-японски умею…
— Ты, парень, мастер на все руки, — ответил тот, — и летать умеешь, и танки подбивать, и язык иностранный знаешь…
— Разговорник два раза проштудировал, в ожидании лётной погоды, — пояснил я, — вот и запомнил с сотню выражений, должно хватить для объяснений.
— Лады, вместе пойдём, — согласился старлей, — и ещё два бойца с нами, ты и ты, — и он показал на Царёва и ещё одного незнакомого красноармейца.
— Меня Александром зовут, — протянул он мне руку, — я из Саратова.
— Веня, — ответил ему я, — тамбовский я, из Покрово-Марфина.
— Рядом, в общем, жили, по прямой верст пятьсот всего.
А мы тем временем приблизились к чадящему чёрным дымом танку, вблизи он еще неприятнее
— Разделяемся, — скомандовал старлей, — вы двое залегаете здесь и здесь и страхуете нас с Веней. А мы проверяем танк на наличие живой силы противника.
А не оказалось там никого, в этом танке, передний и верхний люки были расхлебянены, так что можно было в наступившему утре рассмотреть все внутренности.
— Смотри-ка, всех с собой забрали, молодцы, — пробурчал старлей, — а твои знания японского, значит, не пригодились. Поищем, может документы какие остались.
Подошли и те двое страхующих бойцов, и мы в восемь рук обшарили всю эту железную банку — повезло только мне, обнаружил в кормовом отсеке какие-то методички, судя по картинкам, с иероглифами. Боекомплект практически весь остался на месте. То, что дымило, мы потушили совместными усилиями, это был запасной бак с горючкой, ну и левая гусеница была перебита, а так нормальная боевая единица оказалась, о чём я и доложил командиру.
— Так ты её может и завести попробуешь? — сплюнул в сторону старлей, — если такой умный оказался.
— Трактора на зоне чинил и заводил, — пожал плечами я, — попробую и тут справиться, не очень эта железка от трактора отличается-то… только с гусеницей быстро не получится, там одно звено расхерачено серьёзно, его менять надо…
— Так вон же у них ящик с запчастями есть, — радостно сообщил Царёв, — там может быть и запасное звено.
Открыли ящик, проверили — действительно там имелось запасное звено, и даже не одно, а целых три штуки.
— Ну тогда живём, тщ старлей, — сообщил я ему, — через час приведу танк своим ходом в расположение части.
Через час — не через час конечно, но через полтора дополз таки Чи-Ха до границы нашей части, а тут прилетел самолёт, да не один, а целых две штуки, одним из которых был родной А-7бис с Толиком за штурвалом. А на втором транспортнике был в полном составе весь начальствующий состав второго авиакорпуса плюс примкнувший к ним Михал-Леонтьич Миль.
Мои начальники ушли решать вопросы к местным, а Миль начал радостно обнимать меня и хлопать по спине.
— Ты, Веня, точно в рубашке родился, — сообщил мне он, — и от японцев ушёл, и от Жукова, как этот… как колобок из сказки.
— Так точно, тщ начальник, — не стал отпираться я, — потому что круглый, ухватить не за что. Как там Жуков-то? — адресовал я вопрос Толе.
— Ранение сквозное, в правую ногу, кость не задета, — отвечал он, — так что всё должно наладиться. Про тебя он вспоминал, кстати, и не один раз.
— И как именно вспоминал? — насторожился я, — типа жалко, что не расшлёпал его, гада?
— Нет, совсем наоборот, говорил, что погорячился он.
— Ну ладно, — прервал наши объяснения Миль, — пока командиры по вам разбираются, расскажите-ка лучше, как ведёт себя наш А7 в боевой практике, какие недостатки есть?