«Первый». Том 8. Часть 3

Савич Михаил Владимирович

— Не стрелял? Вы так шутите? Тут на улицу без автомата выходить самоубийство.

— Вы лично сталкивались с зараженными?

— Да, а кто не сталкивался? Даже здесь на окраине и, не смотря на шторм, слышны звуки боя в центре. Там полиция пока удерживает зону безопасности. Кто-то артиллерию применяет, судя по звукам.

— Вы не можете уточнить какую именно артиллерию?

— Я гражданский и не разбираюсь. На минометы не похоже и на крупные калибры — тоже. Между залпами и взрывами — пара секунд.

— Спасибо, точнее в шторм не сказал

бы и военный. Вы точно не имели отношения к армии или национальной гвардии?

Врать я умею, но не люблю. Не я один такой. Кроме того, магу, как показал опыт, это вредно. В процессе лжи возникает внутренняя дисгармония. Мозг как бы раздваивается. Естественное желание следовать правде и необходимость её скрыть — взаимоисключающее противоречие. На это тратятся значительные ресурсы мозга и резко снижается его эффективность. Магия — это сила разума.

В армии РФ я не служил, но военная подготовка в универе….

— Нет. Я человек мирной профессии и не причастен ни к каким силовым ведомствам нашей страны.

Неожиданно на мониторе появился небесный лик Трампа. Он попытался изобразить из себя святого Трампа, но не похоже. Даже если бы нимб был, я бы не поверил. Да никто бы не поверил, кроме него самого. Странный чел, но, похоже, он для истории решил взять дело в свои руки, подозреваю, что сейчас его незабываемое лицо видят телезрители всех мировых телеканалов. Бедолаги.

Параллельно с изображением ожили динамики и общение из эпистолярного жанра перешло в нечто странное. Трамп устно нес околесицу, а я по-прежнему отвечал, набирая текст на клаве:

— Дорогой друг, я почему-то уверен, что ты республиканец. Разумен. Решителен и, не бросая свой пост, борешься с угрозой для всего человечества.

Он сделал театральную паузу, давая мне возможность подтвердить его слова и сделать ответный комплимент в его адрес. Щас, как говорит Лизка:

— Да здравствует Республика, долой Демократию.

Я его, когда вижу, всегда хочется что-нибудь в этом роде отчебучить. Пауза. Похоже, дед завис у монитора. Даже губами шевелит. Должно быть, оказалось, что читать такое труднее, чем быть простым президентом США: Ну раздражает он меня. Понимаю, что это умышленно, что это его манера вести бизнес. Мутить воду и в ней ловить прибыль, всех выводить из равновесия и вынуждать к ошибкам…. Все понимаю, но бесит, ещё и эффект неожиданности сработал. Не ожидал, что попаду на высший уровень. Должен признать, это действует.

— Храбрый солдат Америки….

А я было надеялся, что меня сразу в капитаны произведут и щит круглый со звездой выдадут.

— Храбрый солдат самой великой страны. Доложи своему главнокомандующему о том, что тебе удалось узнать.

Хочется на эту театральщину ещё разок ответить, но дело серьёзное и погибнуть могут миллионы, а то и миллиарды:

— Я был у больницы Мартина Лютера Кинга, когда всё это только началось. Или сразу после начала. Видел, как пациентов и персонал выбрасывали из окон верхних этажей. До полиции сразу стало не

дозвониться. Народу, видевшего этот кошмар, там было полно. Потом возникла паника. В сетях её раздули на весь мир. Все бросились бежать, кто не смог, те спрятались.

Полиция всё же сумела организовать оборону возле управления в центре города. Я туда не ходил, но звуки боёв оттуда слышны, несмотря на жуткий шторм. Он только мощнее становится.

Три часа назад было отключено снабжение электро энергией и пропала сотовая связь.

Наибольший вред городу нанесла паника, а вслед за ней криминальные группировки и наркоманы. Это отделение Ситибанка переходило из рук в руки раза три и трупов тут много. Ни одного не разграбленного магазина я ещё не видел.

— У нас примерно такие же сведения, но важно услышать подтверждение от того, кто это видел своими глазами. Мне тут предлагают версию о возможной диверсии или аварии в самой больнице перед самым началом распространения вируса.

— Это же больница, а не научно-исследовательский центр. Или там что-то в этой области разрабатывали?

— Нет. Точно нет. Я бы знал, но нет. Все должны знать, что этого не было. Америка никогда не разрабатывала ничего подобного и мы не несем никакой ответственности за возникновение эпидемии.

— Это политика. Мне на неё плевать.

— Мне тоже. Главное для нас — всех американцев спасти. И весь мир заодно. Да, Заодно. Но обязательно спасти. В первую очередь наших верных союзников, а не тех, кто исподтишка наносит удар в спину.
–

Это он в адрес Мексики за закрытые границы?

— Тут все хотят узнать, что говорят ученые там у вас в Вашингтоне об этой заразе и способах лечения.

— Нам для этого сейчас не хватает данных, надежных свидетельств и биоматериалов. Срочно нужно найти убитого, а лучше поймать живого зараженного и доставить его в зону, контролируемую войсками.

— Мне кажется, что проще эту самую зону переместить сюда в Лос-Анджелес. В окрестностях города спокойно. Зараженных я там не видел.

— Наши героические армия и флот делают всё возможное и невозможное, но огромные толпы беженцев запрудили все дороги и шторм мешает переброске десанта с моря или по воздуху. Мы движемся на помощь и делаем все возможное и невозможное. Да, делаем и будем делать. Всегда.

Как же бесит его манера общаться. Пока они там пытаются успешно объять необъятное, здесь у Сэмми всю семью отобрали.

— Мой скромный герой, много вас здоровых людей сейчас находится в этом отделении Ситибанка?

— Я, две женщины с младенцем и мальчик сирота лет пяти.

— Это твоя семья?

— Нет.

— Вот он истинный американец. Спасает, рискуя жизнью, женщин и детей. Это что такое? Правда? Нашим ученым нужно узнать. Мне тут целый список подсунули. Сейчас. Нет, не этот. Вот. Как выглядят зараженные? Есть ли симптомы? Мутные глаза, повышенная температура, пятна на коже, запах и всё такое. Могут ли они говорить? Общаются ли между собой?