Первый элемент

Ли Рина

— Мне совершенно без разницы.

Уже на всё, если честно.

— Спать ложится нужно раньше, может, разница появится. — Ворчит мужчина себе под нос.

Я, наверное, не должна была этого слышать, но почему-то всё равно услышала. Пропустить мимо ушей уже второе замечание о том, что я якобы не выспалась не получилось. И без разницы, что замечание сделано по факту.

— Что вы хотите этими словами сказать? — Я откладываю букетик ромашек в сторону.

Какая ему вообще разница выспалась я, или нет?

Проректор мнётся, явно не желая отвечать на мой вопрос. Сжимает челюсть, смотрит в сторону и вертит между пальцев

карандаш.

— Магистр Эшфорд, я жду ответа. — Я вообще не намерена успокаиваться. Злость росла в геометрической прогрессии.

— Мне нечего вам сказать, адептка Васильченко. — Отвечает проректор, наконец, поднимая на меня изумрудные глаза. — Вы уже взрослая девочка и сами знаете, когда и с кем вам проводить ночи…

Что?

— «С кем проводить ночи»? — Нет, меня сейчас точно никто не остановит. — В чём вы пытаетесь меня обвинить? Откуда вам в принципе знать, с кем я проводила «ночь»?

Сжимает зубы и снова отворачивается. Господи, и вот это взрослый человек?!

— Отвечайте. — Практически уже рычу. — Не испытываете мои побитые нервы.

Кажется, маг уже жалеет о том, что пришёл, потому что продолжать этот разговор совсем не хотел. Он обычно так себя не ведёт. Что происходит?

Магистр Эшфорд снова поворачивается ко мне, слегка щурит глаза.

— Вчера ночью видел вас с адептом Каффером у дверей главной башни. — Поясняет нехотя.

— Поздравляю вас. — Тормоза отказали окончательно. — И что с того? Как вы вообще нас увидели? Никого ни в башне, ни на территории не было.

— А вы так скрывались, что следили за тем, кто там есть, а кого нет? — Ответное обвинение совершенно не по теме!

— Значит, вас там не было. — Делаю я вердикт.

Мы уже просто пожираем друг друга взглядом. Я просто не понимаю, чего от меня хотят, что вообще имеют в виду, а проректор, судя по всему, даже и не собирается просвещать меня.

Карандаш замирает между большим и указательным пальцами.

Атмосфера накаляется до предела.

Котелок с отваром выкипает.

Я шиплю какое-то ругательство, выключаю огонь. Хочу убрать котелок, но делать это в четвертый раз уже точно не хочу. Машу на него рукой, устало падаю на стул, прикрываю глаза пальцами.

— Я не понимаю, чего вы от меня ждёте. — Выдыхаю через минуту молчания. — Откуда вы вообще знаете о том, где я вчера была?.. Что вам Мэйл сделал? Он тут точно не причем, не впутывайте его.

— Вы его ещё и защищать будете? — Снова закипает он непонятно из-за чего.

Я уже больше не могу ругаться. Силы как быстро пришли ко мне, также быстро и покинули, оставив нерешённый конфликт на половине. А мне уже абсолютно всё равно. Абсолютно на всё.

Я поднимаю глаза на злого мужчину.

— Зачем вы пришли? Говорите, что вам нужно и уходите. — Тихо и безразлично отвечаю я.

Магистр Эшфорд молчит некоторое время, буравя меня взглядом, а потом подходит к моему столу кладет на него карандаш со сломанный грифелем и какую-то бумажку.

— На ней записаны дни и время, когда я свободен. Подстройте под эту информацию свой график. У меня есть ещё сложная тема, которую нужно вам объяснить. — Сухо и отрешённо говорит он, словно профессор Виртель зачитывает свои лекции.

Вообще ничего говорить не хочу, поэтому только киваю, так и не подняв на мага глаза.

— Я прошу прощения за то, что произошло. — Вдруг говорит проректор всё-таким же глухим и отрешённым голосом. —

Мы оба последние дни на взводе, потеряли хорошего друга. Если вам нужна будет моя помощь, вы знаете где меня найти. Не бойтесь «беспокоить или мешать», хорошо?

Молча смотрю в одну точку на полу.

— Камелия? — Уже тише и мягче. Кажется, его голос дрогнул.

Безразлично поднимаю на мага уставшие и злые глаза.

— Я вас услышала. Спасибо. — Бросаю сухо.

Снова опускаю голову. Отвар что ли подействовал? Чувствую себя камнем, которому всё равно на внешние раздражители. Камень устал что-то менять в этой жизни. Камень сдается.

Ни сказав больше ни слова, магистр Эшфорда исчезает. Почему он не воспользовался дверью — понятия не имею.

Смотрю на то место, где только что был маг. На то, как растворяется чёрный дым. Беру в руки карандаш, указательным пальцем провожу по отколотому грифелю.

Как жаль, что он сломался.

***

Проректор явно чего-то скрывал. Америку этим осознанием я не открыла, однако любопытство неожиданно встрепенулось, будет весело, если моя догадка окажется верной. Я посидела в лаборатории ещё некоторое время, побыла камушком, пока не собралась с мыслями, силами и не сходила на обед. После решила пойти в библиотеку познавать азы стихии Эфира.

Однако даже спустя сорок минут поисков я не смогла найти ни одной книги по Эфиру. Меня это жутко начало злить. Пришлось идти к самым дальним стеллажам, искать на самых нижних и верхних полках, потому что просто вывески «Стихия Эфира» нигде не было. Я уже почти сдалась, когда нашла одну довольно толстую книгу в черном, твердом переплете с лакированной надписью «Эфир». Пролистнув пару страниц, поняла, что, в целом, это то, что мне нужно. Присела на уже знакомое мне местечко, открыла учебник и начала читать… простите, ломать себе мозги. Текст, на удивление, был написан сложно и муторно, словно я не про магию читаю, а про квантовую физику. Моему мозгу, закалённому химией и биологией, было откровенно тяжёло. Но желание подтвердить мою теорию (а она таки появилась, да) было просто нереально огромным. Пришлось стиснуть зубами негодование и читать.

К третьей странице сего ада, я осознала, что информация о том, как устроены магические каналы, а также их зарисовки и точные схемы на теле были бы мне очень полезны. Что-что, а бездумно переписать я сейчас была в состоянии. Вооружившись уже поточенным карандашом, пером и тетрадью, решила всё переписать, а потом, когда будут силы, зазубрить.

Магические каналы располагались практически там же, где и кровеносные сосуды, однако «подцепить» их можно только также магией. То есть, если пырнуть мага обычным ножом, то он получит ранение, но только физическое — пойдет кровь и прочее вытекающее от ножевого ранения, однако, если взять тот же нож, накачать его магией (этим занимаются в основном гномы), а потом пырнуть им того же мага, то этот нож заденет не только вены и артерии, но ещё и магические каналы. В таком случае, если не оказать своевременную помощь пострадавшему (а именно — «залатать» своей магией рану и передать часть магического резерва), то он может остаться человеком. Для этого и нужны целители. Не просто простуду и аллергию лечить, а стараться мага оставить магом. Уверена, на практике было много случаев, когда целителя просто не было рядом. Многие явно остались без своих способностей. А ведь кто-то и вовсе не выжил.