Первый год комом

Волгина Александра Олеговна

– С"арохор.

– Где?

– В западном районе, там, где Музей.

– Меч?

– Скорее всего. К сожалению, мне не получилось взять его живым. Есть только тело. Пошлите за ним. Я поставил метку, поэтому найти его будет не сложно.

– Предлагаете воспользоваться некромантией?

– Вряд ли это поможет. Если мои предположения верны, либо мы не сможем его поднять, либо он ничего не знает, – нахмурился эльф и, заметив удивленный взгляд ректора, усмехнулся: – Я не смог воспользоваться магией, пришлось полагаться

только на меч.

– Какой же уровня была защита? – удивленно присвистнул орк.

– Не уровня, – поправил Ривард. – Выше магистра Четвертой ступени уровней не бывает.

– Тхерхова мать! – не сдержавшись, воскликнул Советник.– В смысле очень плохо, – тут же поправился он. Престолонаследник, вроде бы, не отличался ханжеством, но тхерех их знает этих эльфов.

– Согласен, – кивнул а"лАрон, чем вызвал удивленный взгляд собеседника. Еще бы, тот видимо всю жизнь считал, что эльфы и слов-то таких не знают.

– Я вызову магистра Одарика, он надежный орк и хорошо разбирается в некромантии. Попробуем «тряхнуть» с"арохора. – справившись с удивлением, гер Острин поднялся с кресла и уверенным шагом направился к столу: – Даже если наш «клиент» откажется сотрудничать, магический фон позволит сделать ряд выводов.

– Я хотел бы участвовать в процедуре, – впервые за все время Ривард позволил устало провести рукой по глазам.

– Конечно, – согласился орк, сосредоточенно рассматривая подозрительно пятно, «удачно» заляпавшее столь любимое им собрание сочинений гэра Вардуса. Теперь эти сочинения можно было использовать только по одному, не совсем прямому назначению. Хотя и тут были риски….испачкаться.

– Думаю, если кто-нибудь из ваших людей поможет с теллепортацией, то доставка с"арахора и все приготовления займут не более часа.

– Хорошо, я буду в своей комнате, а в помощь пришлю племянника и дам ему углы западного района, – кивнул эльф. – Он быстро найдет нечисть по метке. «Пусть хоть чем-нибудь толковым займется. Заодно и по поводу его поведения пообщаемся», – мелькнула мысль.

Когда Ривард уже практически коснулся двери, за спиной раздался горестный вздох: – Кстати, почему все же мой бедный стол?

– Не знаю, – усмехнулся его высочество. – Возможно, из-за задымленности сбились углы телепреломления, возможно что-то другое. Но, Советник, мне действительно понравился ваш стол и я на всякий случай запомнил его углы, мало ли….

– Пожалуй, стоит, расширять плацдарм, а то, вдруг, вы в следующий раз всю свою семью приведет, – еще горестней вздохнул орк, но в его глазах плясали смешинки.

Я устало топала в свою комнату.

Обожаю орков! Нет, ну кто, кроме детей огня, мог так спокойно отреагировать на то, что пол Института подверглись «дымовой атаке глюконагенного, от слова «глюк», характера»?! Обожаю!

«Ага», – подтвердил внутренний голос.

Терпеть не могу эльфов!

«Согласен!«

«Особенно блондинистых!«

«Точно!« –

поразительная солидарность сегодня у меня с самой собой.

«Особенно этого, наглого, самоуверенного, звездного уу…у..уу плохого человека, тьфу зеленорожего».

«Да».

« И вообще! …..Слушай, а чего это ректор сказал «семейство»?» – вдруг озарило меня.

«Э-ээээ…..», – задумчиво протянул внутренний голос.

«А-а-аа».

«Чего шумишь? Меня от твоего вопля чуть не снесло в район ушей», – возмутился мой зануда.

«Кто недавно посетил ректора столь же экстравагантным способом?»

«Кто? Хмм. Кто???!!!!!! А-а-аа».

«Вот то-то и оно».

«Может, зря мы все же идею «Бобруйска» тогда отмели. Подумаешь, муж храпит под боком, подумаешь, тебя от его храпа и вида воротит. Зато мирно так храпит, душевно, аж ухо радуется. А чего ему не радоваться?! Уху-то гораздо приятнее, когда в него храпят, а не бьют, что нам, видимо, вскоре будет обеспечено».

«Да уж», – грустно согласилась я со своим советчиком.

«А тебе не показалось, что Острин как-то странно отреагировал на объяснение Риварада о циклической теллепортации».

«Показалось».

« И что?»

«И ничего. Давай подумаем об этом как-нибудь в другой раз. И так тошно, не до загадок».

На этой «радостной» ноте я открыла дверь в свою комнату и замерла на пороге. Посреди стола сидел потерянный кот.

– Любит, не любит, плюнет, поцелует, – задумчиво перечислял Васька.

Одной лапой хвостатый авантюрист придерживал что-то, другой это что-то…..

– Какого тхреха?!!!!! – кажется, голос дал позорного петуха.

– А, Шери………, – пьяно улыбнулся кот. – А мы тут эта….., в ромаш-ш-шку играем, – сообщил он мне, предъявляя своего партнера.

Им оказался феникс!!!! Уж не знаю, что произошло, но сейчас несчастная птица, прижатая когтистой пятерней Васьки, торчала к верху своим роскошным хвостом. Именно его использовал мой хвостатый друг в качестве ромашки, на что указывал ковер из ярких, переливающихся перьев, устилавший пол моей комнаты.

Я совсем не эстетично хрюкнула, и, усевшись на пятую точку у двери, позорно разрыдалась. Ну что за тхерховый день! Здравствуй ненаглядная, любимая истерика! Тебя-то мне сегодня для полного счастья и не хватало!

Шери, ну ты чего?! – сквозь слезы я услышала робкий призыв кота. – У нас же того, здоровая к-конкуриенция. Во!

Мои рыданья стали еще горше. У него конкуренция!!! А у меня проблемы! Будут! Завтра! Острин меня придушит! Ведь именно из-за наших с Элвином разборок что-то произошло с фениксом, что он не смог дать достойный отпор коту. И теперь гордость Института была ощипана словно деревенская курица! А что будет с Васькой, когда гордый феникс придет в себя и обнаружит филейное место в проплешинах!!!!!? А-а-аа, Истерика вернись, я все прощу, и не уходи недели три так!