Первый инженер императора – I

Вольт Александр

От горящего масла, увы, не спасет, но тоже действенный способ.

За своими размышлениями я не заметил, как мы добрались до лавки мясника, у которого Иван остановился и ловко спрыгнул с козел. Я спустился и встал рядом с ним.

Ассортимент, смею признать, поражал. Было все: вырезка свиная, говяжья, куриные бедра, тушки утиные, гусиные, даже дикой куропатки. На удивление пару зайцев тоже было, которых ему явно продали охотники.

— Сколько солонины в наличии? — спросил Иван, не церемонясь.

Плечистый мясник в замызганном

фартуке ленивым ударом вогнал тесак в колодку, что стояла рядом и вытер руки о тряпку, что болталась на прилавке.

— Снова ты, — недоброжелательно отозвался мясник, после чего скрестил руки на груди. Поведение мне его не понравилось, потому что сразу возникал вопрос: какое тебе дело, если платят деньги. Отвечай на вопрос и продавай товар.

С другой стороны, я не знал какие взаимоотношения между этими двумя сложились до моего появления.

— Время поджимает, — коротко сказал Кречет. — Еще раз, сколько с собой?

Мясник Осмотрел Ивана с ног до головы, словно решая отвечать ему вообще или нет, но затем перевел взгляд на меня и, то ли узнал мое лицо и то, кем я являлся по новым делам, то ли не понравилось как я сверлил его взглядом. Поэтому тут же сдулся.

— Десять килограммов.

— Давай все, — продолжал Иван, доставая тайный мешочек, который он прятал у пояса, сокрытый от любопытных глаз.

Я собрался было расплатиться с мясником, но Кречет откашлялся, привлекая мое внимание. Я посмотрел на него вопросительно, приподняв брови.

— Потом, — сказал он. Для чего такая конспирология я не понимал, ну да ладно. Хочет потом значит потом. Мне-то особо дела нет, когда рассчитываться. Просто хотелось быть в курсе дела.

Иван вытянул листок пергамента из нагрудного кармана и кусочком угля поставил пометки. Вес и сколько денег отдал мяснику. Его деловой подход вызывал у меня все больше уважения.

Рассчитавшись с мясником, Иван взял свернутое и перепакованное мясо и поволок его к повозке. Я все же решил докупить двух зайцев, которые болтались на жерди вниз головой. Мясник молча снял их с крюков, взвесил на старых металлических весах и озвучил мне цену.

Я расплатился, забрал мясо и тоже поднес его, чтобы уложить под брезент, дабы мухи и прочий гнус не успел его перепачкать. Хотя, если учесть, что оно и так тут болтается с самого утра и еще невесть сколько до того — опасения можно было бы отложить в сторонку.

— Зачем? — спросил тихо Иван, когда мы двинулись дальше по улице.

— В среднем человеку нужно в день до двухсот граммов мяса. Нас будет десятеро человек. Судя по тому, что ты взял — это менее чем на недельную вылазку, либо придется очень сильно урезать питание, что приведет к потере сил. Тем более, что воды придется брать с собой тоже черти сколько.

— Барон, — отвечал спокойно хламник, — знаешь, как говорила моя матушка? Не первый день за мужем. Позволь мне делать свою работу.

— Хочешь сказать я не прав?

— Прав безоговорочно, — отозвался он. — Только

свежее мясо никуда не годится для долгих выходов. Нам бы надеяться, чтоб это не пропало.

— Не пропадет, — парировал я. — Есть идея, как держать чуть пониженную температуру в небольшом контейнере.

— Кон… чем? — удивился хламник.

— Деревянный короб с несколькими слоями изоляции, в котором будет храниться мясо. Я попрошу Скворцова, чтобы он сделал немного льда из воды и таким образом внутри будет пониженная температура, что позволит пище держаться свежей дольше.

— Хм. Интересно, — отозвался он.

— Тебя ждет еще множество интересных вещей и открытий, Иван, если у нас все выйдет.

— Если останемся живы, — хохотнул он.

Я понимал, что это всего лишь шутка, но ее тон… в каждой шутке лишь доля шутки, не иначе.

Дальнейшими нашими пунктами назначения были лавка травницы, у которой Иван набрал всяких припарок, пучков и мазей такую пригоршню, словно собирался чертей там раскуриванием ладана выгонять.

— Зачем это все нужно?

— Иша наш полевой медик. Ее бабка была знахаркой, научила делать разные мази и отвары, которые снимают ушибы, синяки, порезы и помогают при растяжениях.

— Иша? — переспросил я, потому что не до конца еще знал имена всех хламников. Так или иначе, но держались они все равно особняком, подчиняясь полноценно только своему предводителю.

— Ариша, — повторил Иван. — Темноволосая женщина, худая такая, как трость, ты ее должен был запомнить.

И я действительно припоминал. В отряде из оставшихся девяти человек было всего три девушки, поэтому конкретно их запомнить было несложно. Одна обычная, светловолосая, одна чуть полнее и пониже, и третья худая с пронзительным взглядом, словно у хищной птицы и худосочным телосложением с невероятно длинными волосами, что вились длинными завитками.

Сначала я задумался зачем ей такие длинные волосы при первой встрече, ведь это непрактично, но затем увидел, что так она ходит только в свободное время, в остальное — затягивает в тугую косу, которую потом превращает в шарик.

О практичности все равно вопрос оставался открытым, но это не мое дело.

— Допустим, — сказал я.

— Ну вот и все. Во время походов всякое случается и ее навыки неоднократно нам помогали. Поэтому травы — часть нашей провизии. Пока будем ехать — Иша спокойно будет в пути заниматься припарками.

Что ж, надо значит надо. Для меня это все равно звучало, как гомеопатия и лечения посредством обнимания ствола дерева и вдыхания солнечной энергии. Но кто его знает, что тут люди нашли за поведенное время. Может и растения какие магические стали расти и уже благодаря им и лечатся?

Я бросил взгляд на пучки, что лежали в повозке и, откровенно говоря, не смог назвать ни одного. Наверное стоило, все же, в школе уделить внимания биологии хоть чуть-чуть, а то так крапиву от щавеля отличать и не научился.