Первый кадр 1977
Шрифт:
Главред прищурился и посмотрев на сумасшедший телефон стал думать об отключении неадекватного чуда техники.
— Я вас слушаю.
— Это журнал?
— Что вам надо?
— Вас беспокоит Сидоренко Антон. Я работаю на ГПЗ-21. Хочу узнать, когда выйдет продолжение повести «Звёзды — холодные игрушки»?
— В пятницу, — на автомате ответил Саламатин и подумал, что в рабочее время, телефон отключить, наверное, нельзя. Могут неправильно понять и заподозрить в нежелании работать.
— Спасибо вам огромное, что
— Извините, мне пора работать, — повесил трубку.
Аппарат словно ждав этого мгновения и мигом зазвонил.
— Алло! Здравствуйте, я Петросов Аким Георгиевич, инженер завода… — Саламатин даже не стал слушать, где работает товарищ и быстро бросил трубку.
Через секунду телефон вновь затрещал, но на этот раз звонок был с длинными промежутками, что говорило о том, что звонят ему по междугородней или даже международной связи.
— Саламатин слушает! Говорите!
— Добрый день. Меня зовут Мальцева Зинаида Микулишна. Я доярка из колхоза…
Трубка была брошена, а в голове застряло необычное отчество звонившей колхозницы — Микулишна.
«Микульевна, наверное, — думал Главред, — Что за Микулишна-то? У неё как папу-то звали? Микула? Или может Микул? Очень необычно. Что-то старорусское напоминает. Так сказать, имя «по мотивам». Никогда таких имён не слышал. Наверное, откуда-то из глухой глубинки звонила.
Телефон вновь затрезвонил…
За десять минут непрерывных снятий и бросаний трубки Главный редактор журнала поговорил с: пятью слесарями, пятью водителями, четырьмя инженерами разных специальностей, тремя моряками, тремя поварами, двумя авиадиспетчерами, двумя малярами, двумя студентами, двумя милиционерами, двумя доцентами одним биологом и одним академиком.
В приёмной у секретаря тоже было неспокойно и телефон не замолкал ни на секунду.
Евгений Владимирович понял, что в такой атмосфере работать просто невозможно, а посему принял единственно верное, как ему казалось, решение — взяв копию рукописи «Портала…» поехать домой и прочесть всё там находясь в «человеческих условиях».
Он снял с телефона трубку, нажал пару раз на рычаг и положил трубку рядом с аппаратом.
Было слышно, как из трубки идёт монотонное гудение и теперь кто бы не позвонил на номер поймёт, что телефон занят и Саламатин с кем-то разговаривает.
«Ну да, поездка домой в такой момент, это конечно бесспорно дезертирство и прогул, но если, что, то сошлюсь на болезненное состояние и возьму денёк за свой счёт. Жаль сегодня Золотова не вышла.
Не успел он сделать и пары шагов, как услышал какие-то крики в приёмной, дверь в его кабинет без стука распахнулась и на пороге появилось пять фигур, позади которых маячила вся побледневшая и растерянная секретарша.
Фигуры же незваных гостей, не здороваясь без спроса прошли в кабинет и главный среди них зло глядя на Главреда немедленно заорал:
— Ты Саламатин, какого х** тут творишь?!
Евгений Владимирович был давно мыслями уже дома, поэтому такой нежданный и негаданный визит заставил его попятится к стенке и опешив опуститься на стул для посетителей.
— Что тут у тебя происходит?! Почему до тебя не дозвониться?! — вновь заорал Романов, быстрым шагом подошёл к столу, схватил лежащую на нём трубку и закричал ещё сильнее: — Ах вот ты б*** как работаешь?! Мы тебя сюда на какой чёрт поставили?! Чтобы ты спал на работе?! Чтобы ты трубки бросал?!
— Телефон просто не замолкает с самого утра, — стал оправдываться вмиг вспотевший редактор.
— Ах не замолкает?! — зло прорычал «высокий» гость из курирующей организации.
— Работать мешают, — прошептал Саламатин пытаясь объяснить руководителю Главного управления по делам литературы и издательств (Главлит) Павлу Константиновичу Романову, свою позицию.
— Да ты и не работаешь ни х**, а спишь на работе?! Ты видел, что у тебя под носом в твоём журнале печатают пока ты тут трубки, не снимаешь?! Что ты тут развёл?! Я тебя спрашиваю! Да тебя посадить за такое надо!! — закричал Романов и помахал журналом перед носом Главного редактора.
До этого сидевший с «опущенными ушами» и коривший себя за «всё сразу» Саламатин понял, что это шанс, чтобы хоть как-то попытаться выпутаться из невыгодной ситуации.
Он резко вскочил, расправил плечи и показав на журнал в руке руководителя Главлита чётко произнёс:
— Вы товарищ Романов прекратите журналом-то размахивать в разные стороны. Вы не на привозе!
— Что?! — опешил тот от такой наглости и только было собрался уволить наглеца, как услышал продолжение:
— В этом номере вообще-то напечатана речь нашего дорогого Леонида Ильича Брежнева, а на обложке, которую вы всю смяли и бестактно в неё тыкали пальцами, портрет всё того же нашего любимого вождя!
Романов остолбенел и удивлённо уставился на свёрнутый в трубочку журнал в своей руке, будто бы видел его впервые.