Первый курс

Кащеев Денис Георгиевич

Дальнейшее уложилось менее чем в секунду. Миг – и анш Жиы уже в пол-оборота к незнакомцам. Еще миг – и в руке у преподавателя зажат небольшой серебристый пистолет – никто не успел заметить, откуда он там взялся. Едва слышный хлопок – и нападавшие валятся на пол. А тем временем Фантомас, как ни в чем не бывало, уже вновь стоит лицом к курсантам.

– Как вы, конечно, поняли, это была небольшая демонстрация, – выдержав короткую паузу, анш Жиы махнул рукой в сторону поверженных врагов. Проследив взглядом за его жестом, Иван увидел, что никаких распластавшихся тел там уже нет. – В реальной жизни офицер Альгера редко видит врага на расстоянии выстрела из бластера. Обычно – лишь его изображение на экране внешнего обзора «Эльметаша». Так что даже пошли уже было разговоры, – преподаватель

усмехнулся, – будто личное оружие – не более чем дань славному прошлому, что-то вроде парадной сабли аш-марола. Разумеется, такое суждение неверно, – с нажимом произнес он. – Случаются – и нередко – ситуации, когда с врагом приходится сталкиваться буквально лицом к лицу: например, если пилот был сбит и катапультировался над занятой неприятелем планетой. И тогда нет ничего надежнее, чем старый добрый бластер в руке. – Фантомас поднял руку, и в ней, как по волшебству, вновь появился серебристый пистолет. – Итак, знакомьтесь: штатный бластер военно-космических сил «Шилк», что в переводе на ваш язык означает «Гуманист». Идеальное оружие ближнего боя. Имеет два режима: основной – парализующий, и дополнительный – плазменный. По умолчанию всегда выставлен основной режим, что сводит невосполнимые потери в живой силе к минимуму. Смена режимов осуществляется при помощи вот этого рычажка, – не выпуская пистолет из рук, преподаватель продемонстрировал курсантам переключатель. – Парализатор способен поразить цель на расстоянии до ста метров, при этом даже хороший скафандр может лишь ослабить, но не полностью нивелировать его действие. Человек, попавший в зону поражения, остается жив, иногда даже в сознании, но утрачивает способность двигаться и разговаривать на срок примерно двадцать три ваших земных часа. Вывести его из этого состояния ранее этого времени возможно, лишь введя в организм индивидуальный антидот. Для каждого из триллионов экземпляров «Шилка» он свой и содержится в рукояти бластера, – анш Жиы повернул оружие нижней частью к курсантам и продемонстрировал, как из рукояти выдвигается и убирается обратно тонкая игла. – Скопировать или подобрать антидот невозможно – по крайней мере, за те двадцать три часа, когда это имеет смысл… Теперь что касается плазменного режима. Дальность его боя меньше – около пятидесяти метров, что, однако, в полной мере компенсируется мощью: не существует преград, непреодолимых для выстрела из «Шилка». За исключением, разумеется, целей, оснащенных системой активной защиты. Борт космического крейсера вам из бластера, конечно, не продырявить, но, например, легкий боевой скафандр врага – запросто. Механизм «Шилка» прост и надежен, ему нипочем ни вода, ни огонь, ни электромагнитное воздействие. Еще одно интересное свойство – обычный металлодетектор на бластер не реагирует.

– Ух ты, голубая мечта террориста, – едва слышно прошептал Семак.

– Так вот почему пиндосы были против привлечения к проекту арабов, – вторил ему Хохлов. – Они знали!

– И последнее, – бросив в их сторону суровый взгляд, проговорил Фантомас, – способ ношения. Бластер должен быть всегда под рукой у офицера, при этом, пока в нем нет нужды, – не должен мешать и вообще бросаться в глаза. Поэтому в режиме ожидания он закреплен вот здесь, – преподаватель похлопал себя левой рукой по тыльной стороне правого запястья. В случае необходимости офицеру достаточно соответствующим образом напрячь пальцы – и оружие у него в руке. Стоит ослабить хват более необходимого – «Шилк» вернется назад, – анш Жиы демонстративно разжал руку – и пистолет моментально исчез. Впрочем, не совсем – над запястьем преподавателя действительно появилось небольшое утолщение.

Под восхищенными взглядами курсантов Фантомас еще несколько раз продемонстрировал появление и исчезновение «Шилка», после чего проговорил:

– Сейчас я выдам вам ваши бластеры. Это учебные модели, во избежание несчастных случаев плазменный режим в них системно заблокирован. В начале каждого занятия будете получать их у меня, в конце – сдавать. Вынос оружия – даже учебного – за пределы полигона строго запрещен. Учтите это. Ну а теперь подходите по одному. Курсант Голицын!..

8

К

ужину количество баллов в активе Ивана почти удвоилось: лингвист нард Флой отметил его активность на своем уроке еще восемью, итого стало – семнадцать. Это позволило Голицыну сразу перепрыгнуть через один стол – теперь его место было за третьим с конца. А вот у его товарищей по делегации дела шли не столь гладко. Глеб хотя и сохранил место за привилегированным столом, переместился в личном зачете с первой позиции на третью, а Пашка Хохлов, несмотря на пятнадцать набранных сегодня баллов, и вовсе лишился права на атласную скатерть, пропустив вперед какого-то китайца.

В негласном соревновании команд американцы, правда, несколько сбавили ход, позволив россиянам и японцам приблизиться к себе почти вплотную, но зато идущая первой китайская делегация лишь увеличила свой отрыв от преследователей.

Поставив поднос на стол, Иван поискал глазами Эмму Маклеуд, но девушки пока видно не было. Интересно все-таки, сколько у нее баллов? Голицын повернулся к табло, но столпившиеся перед ним курсанты заслоняли головами все строчки ниже двадцать пятой – в том числе и его собственную, двадцать седьмую. Несколько секунд Иван помедлил, раздумывая, не стоит ли вернуться и уточнить, но потом махнул рукой и опустился на стул. Так или иначе, через несколько минут все прояснится.

В ожидании сигнала к началу ужина Голицын принялся оглядывать зал. Из российской делегации он по-прежнему занимал худшую позицию: ближайший из товарищей – Меньшиков – сидел за соседним столом, остальные занимали еще более престижные места. Переведя взгляд в противоположную сторону, Иван заметил своих вчерашних соседей. Американец Грант и немец Фриц так и оставались среди записных аутсайдеров, а японец Танака и индус с непроизносимым именем сделали по шагу вперед. Эмма пока так и не подошла.

Между тем стал заполняться и его новый стол. Первыми подошли два индуса – оба в смешных тюрбанах, сразу за ними – американец, и чуть позже – девушка-европейка. Судя по всему, все они были между собой уже неплохо знакомы – возможно, сидели вместе еще вчера, потому что между ними сразу же завязался довольно оживленный разговор. На Голицына, удостоенного слабыми кивками, поглядывали без неприязни, но и без особого интереса – как на случайного попутчика. Иван решил пока платить им той же монетой.

– Привет всем! – знакомый звонкий голосок, раздавшийся над ухом, едва не заставил Голицына подскочить на месте.

Поднос Эммы лег на стол рядом с его.

– Здравствуйте, Иван! – персонально поприветствовала Голицына девушка, присаживаясь. – Я смотрю, вас можно поздравить?

– Как и вас, – рот курсанта помимо его воли расплылся в широкой, чуть глуповатой улыбке. – Очень рад вас видеть, Эмма!

– Уже познакомились с нашими новыми соседями? – спросила Маклеуд.

Иван промычал что-то неопределенное.

– Я – Эмма Маклеуд! – провозгласила девушка, обращаясь к остальным. А вас как зовут?

В течение ближайших секунд выяснилось, что имя американца – Тед Гор, европейки – Сандра Бринк, индусов – Сварам Сингх и Далджит Сингх.

– Вы что, братья? – тут же поинтересовалась у последних Эмма.

– Нет, – покачал головой Сварам. – Мы сикхи.

Оба синхронно продемонстрировали девушке стальные браслеты на правой руке.

– И что? – не поняла Эмма.

– Сикхи – это такая религиозная группа в Индии, – вступила в разговор Сандра Бринк. – У них всех одна и та же фамилия – Сингх, что в переводе означает «лев», они обязательно носят чалму и такой вот стальной браслет на руке. Так требует их закон.

– Браслет? – переспросила Эмма. – А разве правила Школы не запрещают ношение ювелирных украшений во время занятий? Меня вот, например, сережки заставили снять, – отведя с уха прядь волос, она продемонстрировала дырку в мочке.

– Браслет – не украшение, – на не очень хорошем английском гордо проговорил Далджит. – Воины не носят украшений. Браслет – это напоминание о том, что я – сикх. Каждый раз, глядя на браслет, я должен спросить себя: достойно ли сикха то, что я делаю сейчас?

– Все сикхи – воины, – продолжил Сварам. – Костяк нашей армии и флота – в основном сикхи.