Первый признак любви

– Девушка, а этот автобус идет до метро? – Голос над правым ухом отвлек меня от мыслей о завтрашней контрольной по геометрии.

– Не идет, – ответила, не оборачиваясь.

Парень какой-то, на голову ниже меня. Шапка темно-синяя, по самые брови натянул. Очки с круглыми стеклами. Посматривает снизу вверх, улыбается хитро. Начинаю себя незаметно осматривать. Может, вляпалась куда-то и не заметила? Вроде нет.

– А куда вы едете? – спросил парень. Глаз от меня не отрывает. И

– На свидание, блин. По мне не видно, что ли?

– Интересно! – обрадовался парень. Непонятно только, чему. Его отшиваешь, а он улыбается. – А где вы живете?

– В справочнике есть мой адрес. На прошлой неделе точно был. Я проверяла.

– А как зовут?

– Маша, – отвечаю.

– А как я вас найду в справочнике?

– Это уже не мои проблемы.

– Понятно. А меня Вадим зовут, – представился парень, поправляя свою черную сумку на длинном ремне. – Что вы делаете вечером? Я бы мог вас куда-нибудь пригласить.

– У меня встреча! Я же сказала.

Казалось, он вообще меня не слушает. Пребывает на какой-то своей непонятной волне.

– Мог бы пригласить в кафе, или в кино, или на концерт… Я сейчас, кстати, на концерт еду в Мытищи. У меня там друзья выступают. Поехали со мной?

– Тупой совсем, что ли? – вздохнула я. Вот пристал как банный лист!.. Теперь он от меня просто так не отвяжется. Придется откупаться. Например, номером мобильного.

Мама рассказывала, что раньше было проще, можно было дать неправильный номер и забыть о претенденте на вечер, руку и сердце. Теперь все сложнее. Другое время, другие мальчики. Более хитрые и расчетливые. Их не проведешь липовым номером. Продиктуешь, а он тут же позвонит тебе, чтобы проверить.

А бывают еще хитрее. Они говорят свой номер и просят тебя позвонить, чтобы у них определился. Вот такие бесят меня больше всего! Я вроде бы уже большая девочка, мне почти шестнадцать, а как вести себя в таких ситуациях – до сих пор не знаю.

Со мной часто знакомятся. И на улице, и ВКонтакте, и вообще. Стараюсь сразу их послать подальше. Одни уроды клеятся – счастье пытают. Ну-ну.

– А еще… я бы пригласил тебя на бальные танцы. Хочешь научиться танцевать? Тут недалеко школа есть. Могли бы пойти туда. Сегодня в семь у них первое занятие начинается. Могли бы успеть.

– Не в этой жизни, амиго! О, мой автобус. – Я перебила Вадима и быстро запрыгнула на ступеньку, на ходу вытаскивая проездной билет. Пытаюсь пройти. Сзади кто-то толкается и роняет сумку на грязный пол, поднимает, отряхивает. Это опять он! У него нет проездного, поэтому он нагло пристроился сзади и прошел вместе со мной. Вот гад низкорослый! Серьезная ошибка, Вадим, очень серьезная.

– Куда это вы так быстро убежали? – спросил он.

– Автобус мой подошел, – вздохнула я. Он что, преследовать меня вздумал? Смотрю на него, не поворачивая головы. Роется в сумке, ищет что-то. За мобилой, наверное, полез.

– А еще… я бы пригласил тебя в кино.

– Я не люблю кино.

– Не

– Тоже не люблю.

– Хм… наверное, ты любишь живопись?

– Не люблю.

Мне уже смешно. Правда. Неужели он не понимает, что ему со мной ничего не светит? Неужели по моему недовольному лицу этого совсем не видно?

– Значит, ты любишь театр!

– Терпеть не могу! – Я начинаю нервничать. Теперь парень шуршит пакетом, который только что вытащил из сумки.

– А что ты любишь?

– Ничего не люблю! – Я спрятала руки в карманы куртки и сжала кулаки. Я ему врежу, честно, если он от меня не отстанет в ближайшие пять минут. Вадим тем временем достал из пакета конфету в зеленом фантике и протянул мне.

– Вот, – сказал он. – Держи.

– Это что еще за фигня?

– Это конфета… шоколадная.

– А таблеток для роста у тебя случайно нет?

– Нет, у меня только конфеты.

– А-а, ясно. Ну и зачем ты мне ее дал?

– Ну, может, тебе легче станет.

– Со мной все отлично, – прошипела я в ответ, но конфету взяла и пихнула в карман. – Ненавижу шоколад!

За окном мелькали знакомые места. Приближалась моя остановка. Не говоря ни слова, я двинулась к выходу и спрыгнула на тротуар. Теперь на трамвай – и до метро.

Я спускалась по лестнице, боясь оглянуться назад и увидеть его. Надеялась, что он остался в том автобусе и не потащился за мной опять.

– Эй, куда ты так быстро бежишь? – оказалось, я ошиблась. Вадим шел слева, время от времени поднимая голову и глядя на меня. Подрасти бы ему, конечно, не мешало. – Ничего, что я тут рядом иду?

Я промолчала.

– Чего? По-моему, все прикольно. Просто идем, общаемся. Да?

– Сейчас сдохну от радости.

– Если не можешь сегодня, могли бы встретиться на неделе. Завтра можешь?

– Нет.

– Слушай, я совсем забыл!

– Что еще?

Вадим вытащил из кармана мобильник. Я тут же поняла, к чему он клонит. Нам пора обменяться номерами телефонов. Конечно.

– А куда трамвай едет?

– До ВДНХ.

– И тебе до ВДНХ?

– Нет, мне до «Бабушкинской», а потом в Беляево. Меня там ждут уже. Я, между прочим, из-за тебя опаздываю!.. А у тебя, кстати, концерт в Мытищах, так что тебе совсем в другую сторону, – выпалила я на одном дыхании.

– Да я передумал, – ответил Вадим. – Сначала туда собирался, а теперь вот с тобой заболтался. Ну его, этот концерт…

– Понятно, – вздохнула я опять, поднимаясь в трамвай. Вадим карабкался за мной. Проездной он не купил, поэтому пропихнулся в трамвай следом за мной, чуть не потеряв грязную сумку, которая, как и в автобусе, зацепилась за вертушку турникета.

Он уселся передо мной и развернулся, чтобы продолжить разговор. Смотрит на меня, чуть не облизывается. Маньяк какой-то. Я продиктовала ему свой номер, в котором переврала всего лишь одну, последнюю цифру. Вадим почему-то решил не проверять мою честность.