Первый шаг к счастью
Шрифт:
– Еще нет, но вы будете счастливой.
– Уверена, что не буду. Я буду счастлива, если выберусь отсюда.
– Дайте мне шанс, и я изменю ваше отношение.
– У меня есть своя голова на плечах. И мне не нужно, чтобы такой негодяй, как вы, принимал за меня решение.
– Нужно, – сказал Сэмюел, теряя терпение. – Снимите шляпку и ротонду. Вам придется примириться с моим обществом на этот вечер.
И на следующие шесть ночей тоже. Кэсси еще не знала, что он изменил свое расписание, оставил важную проверку в не очень надежных руках –
Сэмюел отошел, оставив ее у двери. Он понимал, что Кэсси нужно время, чтобы понять безвыходность своего положения. Для женщины с ее упрямым характером это было совсем не просто.
Как он и ожидал, Кэсси и не подумала снять ни ротонду, ни соломенную шляпку. Сжав кулаки, она сердито смотрела на него. Как если бы он был безжалостным Ивом Пикаром.
Сняв свое длинное пальто, Сэмюел бросил его на спинку кресла. Потом сел, чтобы освободиться от ботинок. От камина исходил жар горящих дров, но он был несравним с жаром, пылавшим у него внутри. Он хотел обладать ею с того момента, как увидел в театре. И это желание с невероятной силой жгло его и сейчас.
Кэсси подошла к нему.
– Я знала, что вы подлый человек, но не думала, что до такой степени. Вы обманули Флору, уговорили ее участвовать в этом дурацком спектакле и захватили меня против воли.
– Значит, я подлый человек. А как насчет ваших грехов?
– Моих? А что я сделала? – Она говорила вызывающим тоном, однако какая-то неуверенность чувствовалась в ее поведении. Черт возьми, она была в чем-то виновата, Сэмюел уже не сомневался в этом. И это поразило его.
Конечно, он не собирался сейчас заниматься этой проблемой, но злость заставила его забыть о добрых намерениях. Он отбросил ботинки и встал во весь рост, чтобы смотреть на Кэсси сверху вниз.
– Я знаю о ваших кражах, – уверенно сказал он, – вы выдумали причину, по которой оказались в моей конторе в тот день. Вы рылись в моем столе.
Она отвела глаза.
– Что вы имеете в виду?
– Не стройте из себя оскорбленную невинность. Вы обокрали меня.
Кэсси глубоко вдохнула и медленно выдохнула.
– Мик сказал вам? Я не думала, что он это сделает. Боже, она даже не пыталась отрицать свою вину! Сэмюел схватил ее за руки, заставив смотреть себе в лицо.
– Мик ничего мне не говорил. Я догадался сам. Но вы не могли все это сделать самостоятельно. Кто вам помогал?
– Никто. Почему вы говорите...
– Я хочу знать правду, черт возьми! Это был Баббадж? Или молодой клерк, которого вам было легче очаровать?
– Вы говорите абсурдные вещи. Мне никто не помогал.
Возмущение овладело Сэмюелом. Неужели ее соучастник значил для нее так много?
– Скажите мне. Вам же будет лучше, если вы не станете его покрывать.
– Я не понимаю, о чем вы говорите.
Сэмюел встряхнул ее, надеясь, что она прекратит лгать.
– Я предоставил вам все. Неужели вы настолько жадны, что вам понадобилось запустить руку
Кэсси непонимающе заморгала.
– Я ничего не украла, кроме этих театральных программок. Клянусь, я не знала, что они так много значат для вас.
Театральные программки?
И вдруг Сэмюел вспомнил. Много лет назад, когда он переезжал из одного дома в другой, он принес все старые бумаги в рабочий кабинет и сунул их на дно ящика. Он не мог бы объяснить, почему сохранял их. Но что-то мешало ему выбросить в мусорное ведро единственную память о матери.
Не желая касаться прошлого, он сказал не без сарказма:
– Значит, это должно вас оправдать? Вы взяли пакет с театральными программками. Какого черта вы это сделали?
Взволнованная, Кэсси осторожно коснулась его груди.
– Это было ошибкой. Но я уверяю вас, они в целости и сохранности. Я бы не испортила того, что принадлежало вашей матери.
Ее сочувствие было уловкой, призванной отвлечь его. Однако в горле у Сэмюела что-то сжалось, и голос стал хриплым.
– А что вы искали? Информацию о моих банковских счетах?
– Нет, я искала... – Кэсси подняла подбородок и посмотрела на него таким серьезным взглядом, как будто приняла наконец важное решение, – доказательства.
– Доказательства чего?
– Вашей незаконной деятельности. Я собиралась использовать их, чтобы заставить вас подписать договор о раздельном проживании.
Это признание совершенно сбило Сэмюела с толку. Оно объясняло, почему он не смог обнаружить доказательства ее виновности. Он не нашел ничего подозрительного в ее столе, кроме этого незаконченного романа. Никто из его служащих никогда раньше не видел ее. Он не сумел найти секретных счетов в крупных банках, которые бы имели дамы, похожие на нее.
Мог ли он поверить ей?
Один Бог знает, как Сэмюел хотел поверить ей. Или он просто хотел ее?
Чувствуя необходимость собраться с мыслями, Сэмюел отошел в сторону и положил руку на холодную каменную стену. Затем резко повернулся к Кэсси:
– Кто сказал вам, что я нечестный человек? Наверное, кто-нибудь из Кеньонов?
– Леди Стокфорд считала, что я должна все знать. Она мне достаточно ясно объяснила, что вы за человек.
Он тихо выругался.
– Так, значит, я должен благодарить свою бабушку за эту неразбериху в вашей голове?
– А вы считаете, что это неправда? Вам кажется, что вы честный человек?
У Кэсси опять появился этот презрительный взгляд – ее приподнятая бровь почему-то заставляла Сэмюела чувствовать себя виноватым и в чем-то оправдываться.
Но он не хотел сейчас спорить. Если он и занимался не совсем честными делами, он не жалел об этом. Он никогда не обманывал невинных людей, его жертвами становились те, у кого была неважная репутация и весьма сомнительные моральные принципы. Это было необходимо, чтобы добиться богатства, подняться на один уровень с Кеньонами.